Как мы видим, потребляются не сами вещи, а именно отношения – обозначаемые и отсутствующие, включённые и исключённые одновременно; потребляется идея отношения через серию вещей, которая её проявляет». В отношении приведённой выше цитаты хотелось бы отметить следующее: туризм очень хорошо подходит под определение вещи-знака. Этот вид деятельности наиболее ярко представляется нам в виде персонализированной вещи. В случае туризма даже стандартный туристский продукт не будет являться массовым вследствие того, что у каждого потребителя этого продукта есть возможность варьировать окончательный состав продукта посредством приобретения либо только стандартного набора экскурсий, входимых в туристский продукт, либо приобретением ещё и дополнительных. При этом это потребитель может сделать как в туристской фирме, так и уже в месте прибытия.
Следующий вывод Ж. Бодрийяра следует отметить особо. Он пишет, что «Перед нами – мир потребления». Вслед за Ж. Бодрийяром и мы можем говорить, что мы сейчас живём в мире потребления. Сам автор является представителем концепции постмодернити и рассматриваемая книга была написана в 1968 г. т.е. в период становления постиндустриального общества, в котором мы сейчас проживаем. Позднее автор отмечает, что у потребления нет пределов. «Потребление именно потому столь неистребимо, что это тотально идеалистическая практика, которая за известным порогом уже не имеет более ничего общего с удовлетворением потребностей или же с принципом реальности» [13, с. 214–218]. Опять же соотнося туризм с последней цитатой Ж. Бодрийяра можно отметить верность данного утверждения вследствие того, что туризм является практикой потребления, но потребность в туризме не является основополагающей в жизни человека. Однако весь мир интересуется туристскими услугами и активно их потребляет.
В конце своей работы Ж. Бодрийяр выделяет факт того, что «Собственно говоря, потребление неистребимо именно потому, что основывается на некотором дефиците» [13, с. 218]. В отношении последнего факта мы можем сказать следующее: потребление туризма ярко отражает дефицитность потребления. В условиях современного российского общества туристская услуга пока что доступна не всем слоям населения. Но рассмотрим туристскую услугу под несколько иным ракурсом. Если туристская услуга в реальной действительности России является дефицитной, т.е. доступной не всем слоям населения, то почему бы в век высоких технологий не обратиться к новому виду туризма – виртуальному туризму. На территории страны с каждым годом увеличивается число пользователей компьютера, а вместе с этим и посетителей Интернета. Этот вид туризма нам представля-ется весьма перспективной формой для формирования личности современ-ных молодых людей. Кроме того, основу этой идеи мы находим у Э. Тоффлера в работе «Шок будущего». В разделе индустрия развлечений он пишет, что в перспективе возможно развитие новой индустрии. В этой индустрии продукцией будут не товары и обслуживание, а запрограммированные «ощущения». Эта индустрия станет основой грядущего супериндустриализма.
Тоффлер пишет, что «по мере того как рост благосостояния и ускорение темпа жизни безжалостно подрубают древнее стремление к собственности, потребители начинают столь же сознательно и страстно собирать ощущения, как некогда собирали материальные предметы. …В будущем, однако, всё больше и больше ощущений станет продаваться в собственном своём качестве, точно так же, как вещи. ….Именно такой процесс начинается уже сегодня. Он становится всё более заметным в некоторых областях индустрии, которые всегда – хотя бы отчасти – занимались производством ощущений». В данном случае Э. Тоффлер говорит о том, что индустрия ощущений распространяется на отдых и массовые развлечения. Потребителей данной индустрии притягивают именно переживания.
Ещё одна особенность индустрии ощущений состоит в том, что «важной разновидностью продукции ощущений будут имитированные «мирки», где потребитель без риска для жизни или репутации ощутит вкус приключений, опасности» [81, с. 250-251].
Как мы видим, из всего вышесказанного следует, что виртуальный туризм уже сейчас можно отнести к индустрии ощущений.
Таким образом, на стадии постиндустриального общества происходит сдвиг экономической деятельности к сфере услуг, высвобождается свободное время. У людей появляется категория «своего времени», которую они могут использовать для удовлетворения своей потребности в отдыхе, через форму туристских путешествий. В обществе появляется новое чувство времени. Материализация ценностей даёт возможность туризму проявляться в качестве средства, способствующего определённому развитию и проверке ценностных ориентаций личности.
Временность потребления в постиндустриальных обществах зарождает категорию человека путешествующего, кроме того, потребление в данном типе общества это, прежде всего деятельность системы манипулирования знаками, где туризм – это нематериальная и неосязаемая услуга. Что в ещё большей степени способствует популяризации в обществах виртуального туризма как новой категории в жизни обществ – «индустрии ощущений».
1.2 Социокультурные функции туризма в современном обществе
Для выявления социокультурных функций социального института туризма необходимо изучить теоретические подходы к понятию «функция». В современном обществознании понятие «функция» неоднозначно. В настоящее время каждая из наук вкладывает свой смысл в данный термин. Поэтому, следует уточнить содержание, которое мы вкладываем в термин «функция».
Согласно Э.Дюркгейму «функция» социального института – это его соответствие потребностям социального организма.
Дальнейшее развитие исследование социальных функций получило в начале XX в. в труде Альберта Реджинальда Рэдклиффа-Брауна «Структура и функция в примитивном обществе». Сначала автор упоминает о разнообразных значениях термина «функция» в различных контекстах. Первое значение А.Р. Рэдклифф-Браун даёт из математической науки.
В главе девятой данной книги А.Р.Рэдклифф-Браун исследует понятие «функция» в социальных науках. Используя аналогию между социальной жизнью и жизнью органической, он считает возможным употреблять понятие «функция» применительно к человеческим обществам. Далее автор приводит определение «функция», данное ЭДюркгеймом, и говорит о необходимости усовершенствования этого определения. И в результате проделанной работы А.Р.Рэдклифф-Браун даёт следующее определение функции.
«Функция всякой повторяющейся деятельности, такой, как наказания за преступления, например, или погребальные церемонии, – есть та роль, которую эта деятельность играет в социальной жизни в целом, и также вклад, который она вносит в поддержание непрерывности структуры».
Впоследствии автор даёт пояснение, что «функция – это вклад, вносимый деятельностью отдельной части в общую деятельность некоего целого, в которое эта часть включена. Функция конкретной социальной практики – это её вклад в общую социальную жизнь, т.е. в функционирование социальной системы в целом» [71, с. 210-211]. Данная идея будет в дальнейшем развита применительно к туризму как социальной практике в социальной системе.
Американский социолог Бронислав Малиновский в работе «Функциональный анализ» даёт определение понятия «функция», характерное для функционализма с его склонностью к не конкретным определениям, представляя функцию как «вклад, вносимый отдельным видом деятельности в ту совокупную деятельность, частью которой он является». Далее автор отмечает, что желательно давать определение с большей конкретикой отсылки к совершаемому в действительности и возможным для наблюдения. Б.Малиновский приходит к такому определению через воспроизведение институтов и видов деятельности, протекающих в них, связанных с потребностями. Следовательно, по мнению автора, «под функцией всегда подразумевается удовлетворение потребности, идёт ли речь о простейшем акте употребления пищи или о священнодействии, участие в котором связано со всей системой верований, предопределённой культурной потребностью слиться воедино с живым Богом» [49, с. 689].
Впоследствии Б.Малиновский пишет, что такое определение можно подвергнуть критике, так как оно нуждается в логическом круге, для которого определение «функция» как удовлетворение потребности, где данная потребность, сама нуждающаяся в удовлетворении, появляется для того, чтобы удовлетворить потребность в удовлетворении функции.
Следующее замечание Б.Малиновского необходимо отметить особенно, так как оно имеет значение для данного исследования туризма, который возможно отнести к одному из социальных феноменов. «Я склонен предполагать, что понятие функции, определяемое здесь как вклад, вносимый в упрочение социальной текстуры, в более широкое и организованное распределение благ и услуг, а также идей и верований, могло бы использоваться в качестве ориентира, направляющего исследование на жизненную ценность и культурную полезность определённых социальных феноменов» [49, с. 697].
Следующим автором, обратившимся к проблеме функций в социологии, был Роберт Кинг Мертон, который в своём исследовании «Явные и латентные функции» (1968) писал о том, что социология уже не первая наука, где применяется термин «функция». Следствием этого явилось то, что истинное значение данного термина иногда становится неясным. Потому он предлагает рассмотреть только пять значений, приписываемых данному термину, хотя в соответствии с этим и обращает внимание на факт того, что такой подход способствует игнорированию большого количества других толкований.
В первом случае Р.К.Мертон рассматривает употребление обиходного понятия «функция». По его мнению, оно употребляется для обозначения публичных собраний или праздничных мероприятий, содержащих какие-то церемониальные моменты. Данное употребление термина очень редко попадает в научную литературу.
Второй случай употребления термина «функция», описываемый Р.К.Мертоном, связан со значением термина соответствующего термину «профессия». Третий случай использования термина «функция» является частным случаем второго, его применение широко распространено в повседневном языке и политической науке. В данном случае понятие «функция» имеет значение деятельности, входящей в круг обязанностей человека, занимающего определённое социальное положение. «Хотя функция в этом смысле частично совпадает с более широким значением, которое приписывается данному термину в социологии и антропологии, всё же лучше исключить и это понимание функции, так как оно отвлекает наше понимание от того обстоятельства, что функции осуществляются не только лицами, занимающими определенные положения, но и широким кругом стандартизированных деятельностей, социальных процессов, культурных стандартов и систем верований, обнаруживаемых в некотором обществе (курсив – ЕМ)».
Также Р.К.Мертон обращает внимание на факт существования математического значения понятия «функция» – наиболее точного из всех значений данного термина. В этом случае термин «функция» обозначает «переменную, рассматриваемую в отношении к одной или большему числу других переменных, через которые она может быть выражена и от значения которых зависит её собственное значение» [57, с. 208]. Таким образом, он обозначает четвёртое значение термина «функция». Р.К.Мертон отмечает, что исследователи в области общественных наук часто разрываются между математическим и другим, связанным, хотя и отличным от него, значением. Это другое понятие также содержит в себе понятия взаимозависимости, взаимного отношения или же взаимосвязанных изменений.
Р.К.Мертон подчёркивает пятое значение термина «функция», которое используется в социологии и социальной антропологии. В этих науках используется значение этого термина, появившееся под влиянием математического осмысления термина. Он в большей степени связывает его возникновение с биологическими науками. В биологии под «функцией» понимаются жизненные или органические процессы, анализируемые с позиции вклада, вносимого ими в сохранение организма. Р.К.Мертон замечает, что с необходимыми изменениями термина относительно исследованиям человеческого общества, оно становится соответствующим основному понятию функции.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21
