Если ребенок не «приживается» в группе, плохо себя ведет, не подчиняется нормам или каким-нибудь образом отличается от других, то у него на это, конечно же, есть свои причины. Но это еще далеко не значит, что мы здесь имеем дело с невроти-ческим или каким либо другим патологическим симптомом. Г. Фигдор «Псижоаналитическая педагогика». М., 2000г. - с. 87
Один и тот же ребенок может прекрасно уживаться в од-ной группе и совершенно не прижиться в другой. Или он мо-жет в этом году вести себя хорошо, а в следующем нет. И при-чиной тому может быть то, что пять его старых товарищей, ушли из группы и им на смену пришли новые. Но это ни в коем слу-чае не значит, что данный ребенок стал вдруг невротиком. Из-менилась всего лишь ситуация, а не он сам. Итак, нельзя торопиться с выводом: «Этот ребенок с нарушениями» или: «У него налицо психические проблемы».
Как раз, что касается чрезмерно приспособившихся детей, тут следует быть повнимательнее, чтобы не спутать их со здоровыми детьми. Чаще всего, молодые люди--между 14-юи 18-ю, которые обращаются с жалобами на невротические стра-хи, соматозы и другие психические проблемы, были на протя-жении всей их жизни самыми образцовыми детьми для всех бабушек, тетушек, воспитательниц, учителей и т. п. Приспо-собленность или неприспособленность одного и того же ребен-ка зависит от многого - от правил, существующих в группе, от отношений с другими детьми и особенно от отношений со взрослыми, с воспитателями. Нередко так называемое «плохое» поведение является проявлением вполне «здоровых» реакций на неблагополучные условия жизни. Г. Фигдор «Псижоаналитическая педагогика». М., 2000г. - с. 88
Взрослый, педагог тоже не может быть одинаково хорош со всеми. Педагогическая заповедь: «Ты должен любить всех детей одинаково» -- как бы замечательна она ни была, к сожа-лению, невыполнима. И если мы станем стремиться к подобному идеалу, то должны будем наложить на свои собственные чувства такие тяжелые вериги, так проглатывать свою собственную ярость и так контролировать свой гнев по отношению к детям, что они неизбежно где-нибудь в другом месте вырвутся нару-жу. А это значит, что мы станем прибегать к каким-нибудь чрез-вычайно субтильным видам проявления «агрессии», то есть станем так или иначе вредить детям, накладывать безосно-вательные запреты или делать еще что-то, что доставит ребен-ку страдание.
Подобно патологизации детей, существует также опас-ность, что и воспитательница, которая не справляется с оп-ределенным ребенком, подвергнется критике за свое неуме-ние. А это тоже своего рода патологизация. Воспитатель име-ет право не справляться с одним определенным ребенком и рассчитывать на помощь точно так же, как дети имеют право требовать помощи, если они не уживаются с определенным воспитателем. Именно поэтому в этих случаев очень важны супервизии
Нельзя считать, что возможно в любой момент понять проявления, выходки и мотивы поступков каждого ребенка и еще в придачу совершенно правильно на них отреагировать и что таким образом между ним и воспитателем будут молние-носно восстановлены хорошие отношения и ребенок переста-нет страдать, а воспитатель при этом сможет одинаково хо-рошо заботиться и о других детях. Это невозможно по мно-гим причинам.
Исследования показывают, что воспитатели часто не имеют представления о том, что действительно происходит в группах. Г. Фигдор «Псижоаналитическая педагогика». М., 2000г. - с. 89 Как бы они ни старались оставаться в курсе дела, групповые про-цессы и нарастание конфликтных ситуаций разыгрываются без их ведома. В лучшем случае они видят лишь результат, да и то не всегда полностью.
Но что можем сделать мы как воспитатели? Нельзя ориентиро-ваться лишь на внешнее поведение, прежде всего необходимо постараться понять его внутреннее содержание; мы должны дер-жать в руках групповые процессы, а также понимать их мотивы и соответственно этому принимать меры -- и все это непрерыв-но на протяжении дня, да еще с 25-ю детьми.
Педагогика состоит, собственно, из двух частей. В одном она предписывает понимание всего, что в настоящий момент про-исходит с ребенком и оказание ему помощи в том, как он может научиться по-иному, воспринимать свой мир и себя самого и налаживать свои отношения с другими и т. д. Эти задания про-стираются широко во времени. Но в другом педагог вынужден, становится похожим, скорее, на полицейского, т. е. он обязан устанавливать порядок, подчиняя его определенной структуре, без чего всякое совместное существование было бы невозмож-ным.
Если пятилетний мальчик нападает на трехлетнего и мы (пред-положительно) знаем, почему он это делает, и можем его понять, это еще далеко не значит, что мы позволим ему отлупить малыша. Во-первых, мы обязаны не только вступиться за младшего, но и защитить старшего от проявления его собственного гнева. Потому что соб-ственный гнев впоследствии внушит ему страх. Мы должны также пре-дотвратить вероятность того, что он может оказаться «выброшен-ным» из группы, т. к. другие дети могут не простить ему его «небла-городного» поступка. И, во-вторых, мы обязаны защитить ребенка и от моего собственного гнева. Потому что, если мы, доверясь своим чув-ствам, не отреагируем своевременно, то в результате сами вынуждены будем испытать гнев на ребенка.
Психотерапевт Г. Фигдор признается, что ему пришлось пережить нечто подобное в начале своей психотерапевтической практики. Он говорил де-тям: «Ты можешь здесь, в этой комнате, делать все, что тебе захо-чется». Некоторые принимали это чересчур буквально и начинали сбрасывать его бумаги с письменного стола, пачкать стены и т. п. Тогда в нем начинало развиваться опасливое отношение к сеттингам с этими детьми. И так продолжалось до тех пор, пока он, наконец, не понял, что, причиняет детямбольшое зло тем, что он боится их и злится на них, вместо того, чтобы с самого начала установить границы, ко-торые сделали бы возможной его симпатию к ним.
Поэтому считается очень важным почаще заглядывать в себя и время от времени задавать себе вопрос: что должно было бы стать условием для того, чтобы этот ребенок мне понравился? Это неизбежно, что оба -- родитель (или воспитатель) и ребе-нок -- должны заключать компромиссы. Следует отдать себе от-чет в том, что идеального воспитания вообще не существует и одна из причин заключается в том, что у каждого человека есть свои симпатии и антипатии.
В то же время, если каждый воспитатель станет думать лишь о своих симпатиях и антипатиях, то появится большая опасность, что он перестанет обращать внимание на потребности и запро-сы детей. И наоборот, известно много очень «прогрессивных» родителей, которые позволяют детям слишком много и те пользуются слиш-ком большой свободой. Однако чего лишены при этом дети, так это ощущения, как много радости приносят они своим родителям. С другой стороны, многие родители так перегружают себя в отношениях со своими детьми и предъявля-ют к себе такие высокие требования, что сами теряют большую долю радости по отношению к своим детям. Как бы ни тверд в наших воспитательных действиях сознательный отказ от наказа-ний и излишних запретов, он не всегда функционирует. Потому что, если мы себя не чувствуем счастливыми со своими детьми, то так или иначе в какой-либо субтильной форме мы все же выместим на них свою агрессивность. Наш долг перед нашими детьми -- научиться так устанавливать границы, чтобы нам с ними тоже было хорошо.
Наконец, мы не должны забывать -- границы гарантируют безопасность и социальную компетентность. Дети должны хо-рошо знать, чего от них ожидается и что именно они должны делать, чтобы мы были ими довольны (или недовольны).
Итак, в педагогике мы должны действовать в двух направле-ниях, а именно как те, кто несет ответственность за установле-ние границ и структур, и, с другой стороны, мы должны посто-янно размышлять о типичных конфликтах, их анализировать и развивать долгосрочные стратегии преодоления трудностей.
Понимание не обязательно предусматривает сиюминутное действие. Для того чтобы что-то понять, тоже нужно время, а реагировать мы чаще всего обязаны здесь и сейчас. И здесь очень большую роль играют существующие правила и сложившиеся структуры. Их можно со временем тоже изменить, но в настоя-щий момент мы обязаны иметь определенную систему правил, внут-ри которой мы чувствуем себя уверенно, что дает -- как было ска-зано выше -- определенную уверенность и детям. Проблемы, возникающие внутри этой системы правил, мы должны, с одной стороны, решать авторитетно, формулой: «Эти правила суще-ствуют и мы обязаны их придерживаться», а с другой, с точки зрения понимания, мы должны все же задаваться вопросом: «А почему, собственно, этого нельзя?» Или: «А в порядке ли наши правила? Не пришло ли время их пересмотреть?» Скорее всего, это две разные вещи.
Одна мать жаловалась: «Это что-то ужасное с телевизо-ром!»
Конечно, она не хочет, чтобы ее семилетний сын без конца смотрел телевизионные передачи, особенно фильмы ужасов и ночные фильмы. Итак, она должна устанавливать ограничения, но каждый раз это сопровождается ужасным криком. Тогда мать злиться, а ребенок обижается. В ответ мать вносит еще какой-нибудь запрет, на что ребенок приходит в ярость -- и так отно-шения накаляются дальше. Мать при этом чувствует себя несча-стной и прежде всего потому, что ребенок не желает понимать ее правоты. Г. Фигдор «Псижоаналитическая педагогика». М., 2000г. - с. 92
Но ведь и его можно понять. Ребенок счита-ет: «Мама именно для того и дана, чтобы удовлетворять мои же-лания и потребности. А она запрещает мне сейчас как раз то, чего мне хочется больше всего на свете. Но сами они с папой все вече-ра сидят у телевизора!» Мать на это озадаченно спрашивает: «Ну и что, это значит, что я должна разрешить ему с утра до вечера смотреть телевизор? Или я должна терпеть его выходки?»
Нельзя смешивать такие разные вещи. То, что мы знаем, поче-му ребенок так любит смотреть телевизор, еще не означает, что мы должны ему это разрешить. И даже, если знаем, какой гнев вы-зывает у ребенка запрет, и понимаем, что гнев этот нормален и, пожалуй, в какой-то мере и справедлив, мы не можем разрешить ему на нас замахиваться, обругивать или крушить все вокруг. Мы можем не разрешать ребенку проводить слишком много време-ни у телевизора, потому что считаем это важным для самого ре-бенка, но в то же время можно понять, как ему этого хочется. Можно также понять, что он на нас за это злится. Но, тем не менее, мы не позволим ему поднимать на нас руку. Физическая агрес-сивность детей против родителей настолько же вредна, насколь-ко вредны телесные наказания детей родителями.
Но почему это дается так трудно? А все дело в том, что нам очень хочется удовлетворять потребности наших детей и, если мы не в состоянии этого сделать, то мы предпочитаем просто не считать их настоящими потребностями. А раз это так, то и устанавливаемые нами запреты не являются настоящими отка-зами, и мы можем продолжать оставаться с ребенком «одним целым». Но в тот момент, когда мы видим, что ребенок на нас в обиде, мы начинаем казаться себе самим очень плохими. А это объективно тяжело -- признать, что, когда ты берешь на себя ответственность за исполнение общественных, личных, педа-гогических или здравоохранительных норм, ты начинаешь выг-лядеть в глазах своего ребенка «злым» отцом или «злой» мате-рью.
Конечно, это было бы чудесно, если бы удавалось так забо-титься о детях, чтобы они при этом всегда оставались приветли-выми, а еще лучше, чтобы они сами делали все, чего мы от них ожидаем. К сожалению, это невозможно. Как ни велика наша либеральность, как ни стараемся мы поменьше запрещать, ог-раничиваясь лишь необходимым, мы все же вынуждены с утра до вечера достаточно во многом отказывать нашим детям и пред-писывать им делать то, что не приносит им радости. Мы вынуж-дены непрерывно чего-то требовать от детей. Надо лишь вни-мательно присмотреться, чтобы увидеть, какому невероятному принуждению подвержены наши дети с самого раннего детства и какие непосильные способности к приспособлению должны они проявлять. Это значит, что мы по необходимости постоянно выглядим злыми в глазах наших детей. Понять это очень важно. Потому что только тогда, когда мы поймем, как часто вынуждены мы отказывать своим детям в их желаниях и это по той только при-чине, что живем мы с ним в этом обществе и несем ответственность за их здоровье, или потому что мы тоже люди и у нас тоже есть свои чувства и потребности, и только тогда, когда мы поймем агрес-сивность, неизбежно присутствующую в любых отношениях, мы смо-жем развить в себе способность прочувствовать ярость, гнев, ра-зочарование и так называемое плохое поведение ребенка. Если этому не научиться, то постоянно будем понимать его выходки как направленные лично против нашей персоны. И тогда мы сами будем злы, нетерпимы и отвратительны.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10
