Прочным оплотом для православных мирян в этих условиях является брак и семейная жизнь, установленные благословением Божиим для спасения всех членов семьи. Чтобы лучше разобраться в этом, давайте рассмотрим канонические основы брака, находящиеся в Священном Писании и хранящиеся в Священном Предании, выражающем мировоззрение Церкви.
Когда мы читаем о браке, семейной жизни и продолжении рода человеческого в Ветхом Завете, сразу же бросается в глаза, что главное здесь - это сохранение еврейского народа, бесконечные родословные, которые находим в Писании. Однако в то время брак не был единственным способом продолжения рода. Дети рождались и от наложниц, кроме того, существовал обычай брать в жены вдову брата, даже если она становилась второй женой (ужичество). Однако целью подобного многоженства являлось вовсе не удовлетворение плотской похоти, а желание иметь наследников. В Ветхом Завете мы не найдем никакого снисхождения Бога к разврату, как нет такого снисхождения и сейчас. Еще в ветхозаветные времена Бог начал открывать человеку Свою волю. Мы видим, что Бог осуждает многоженство, наложниц и закон ужичества. Смыслом брака все больше становится не продолжение рода, а более высокие, духовные ценности. Наконец, Бог ясно изъявил свою волю, карая развратников.
С пришествием Христа главной целью брака перестает быть потомство и продолжение рода, хотя это по прежнему остается его важной составляющей. Но Христос пришел в мир и принес залог воскресения мертвых и вечной жизни, сообщив христианскому браку новую цель - стяжание жизни вечной супругами и детьми.
Чин православного брака начинается словами «Благословенно Царство Отца, и Сына, и Святаго Духа, ныне и присно и во веки веков. Аминь». Этими словами подчеркивается важность брака и сразу обозначается его цель. Согласно церковным канонам, христиане, вступившие в брак вне Церкви, отлучаются от церковных таинств. Православный брак это скорее создание двумя людьми малой, семейной церкви для поклонения Богу Истинному и во спасение души. Эта семейная церковь подчинена Церкви Христовой. Как говорит св. Василий Великий, жениться естественно, но брак должен быть сверхъестественным, стать игом, которое супруги добровольно несут для Церкви. Отсюда видно, что в Новом Завете главной целью брака становится уже не продолжение рода, а спасение души, и сам чин брака содержит множество символов, разъясняющих эту цель.
Письменными носителями христианских идей были книги Ветхого и Нового заветов, богослужебные книги, Жития святых (особенно любимое на Руси народное чтение), а позднее, в ХIХ-ХХ веках, периодические издания, в первую очередь, церковные календари (например, «Крестовый календарь» А.А. Гатцука).
Однако письменные источники были доступны не всем, и даже грамотные крестьяне не всегда имели в домах необходимые для целей воспитания и самовоспитания книги православной ориентации. Восприятие христианских идей только через устную традицию (на слух) могло приводить к путанице в обстоятельствах Священной истории, искажениям смысла, ошибкам в понимании текстов.
Тем не менее, потребность в осмыслении христианского вероучения и приложении его принципов к практике семейного и общественного воспитания всегда была достаточно велика в русской крестьянской среде. Это было связано с глубоко укоренившейся в русском народе традицией почитания предков, и родителей в частности. Поэтому в русской народной традиции сформировался целый комплекс фольклорных произведений, способствовавших обеспечению нравственного отношения к родителям в соответствии с христианским учением.
Облеченные в изящную, часто рифмованную, форму, фольклорные средства воспитания были широко распространены в русской крестьянской среде и эффективно использовались в целях воспитания и обучения подрастающего поколения. Применение фольклора было основано на важных психологических особенностях его восприятия воспитуемым. Обращаясь к воспитаннику с фольклорными поучениями, воспитатель высказывал не только свое собственное мнение, но выступал от имени целого народа. Безымянные авторы пословиц, поговорок, притч, имевших широкое хождение в русской народной среде, были выдающимися педагогами и психологами, тонко понимавшими мотивы поведения человека в той или иной ситуации.
Фольклорная иллюстрация могла, быть подобрана опытным воспитателем к любому поступку ребенка или взрослого, содержала в себе анализ и оценку происходящего, тонкую иронию по отношению к провинившемуся, демонстрировала нравственные отклонения в поведении человека и способствовала самоанализу воспитуемого.
Воспитуемым адресовались не просто упреки и замечания, но обличения в форме народной мудрости. Совершенные произведения фольклора, выступавшие в качестве универсальных средств воспитания, оказывали глубокое воздействие на слушателей. Применение для решения воспитательных задач произведений фольклора снимало претензии воспитуемого по отношению к воспитателю. Если возможно обидеться на строгого воспитателя, то можно ли обижаться на весь народ?
Пословицы и поговорки часто высказывались как бы между прочим, «не в осуждение, а -- в рассуждение». При использовании фольклорных средств народный педагог использовал косвенные приемы воспитательного воздействия: намек, ободрение, подсказку, предостережение, совет, увещевание, укоризну, иронию, насмешку. Такие косвенные приемы позволяли избежать навязывания воспитуемому чужого мнения, что часто вызывает явный или скрытый протест. Поставленный с помощью фольклорного средства в ситуацию самооценки, воспитуемый зачастую вынужден был признать справедливость услышанных в свой адрес замечаний и принять соответствующие меры к исправлению положения.
Огромные воспитательные возможности русского фольклора охватывали всевозможные отклонения от общепринятых норм поведения. Однако воспитание уважительного отношения к собственным родителям имело определенные трудности. С одной стороны, самим родителям было не очень удобно напрямую требовать от детей уважения к себе. С другой стороны, родители часто допускали следующую ошибку: они полагали, что дети, видя, как много для них делают родителя, легко смогут проникнуться к ним должным уважением.
Практика русской народной педагогики показывает, что далеко не всегда столь очевидные для окружающих родительские добродетели становились для детей основанием для почтительного отношения к отцу и матери. Очень часто дети рассматривали заботы родителей о себе как нечто само собой разумеющееся и не торопились воздать им должное.
Всякое чувство и знание должны быть воспитаны соответствующими методами, приемами и средствами. Древние мудрецы хорошо понимали, что любовь и благодарность по отношению к собственным родителями должны быть воспитаны, поэтому в книгах Священного Писания и в произведениях русского фольклора мы находим так много указаний на вечный долг детей по отношению к родителям.
В русской народной педагогике каждой из заповедей ставилось в соответствие значительное количество пословиц и поговорок, которые можно рассматривать в качестве расшифровки, толкования, интерпретации. Во многих случаях тексты заповедей дополнялись новыми аспектами, которые находились в традиционном русле православного воспитания и способствования более глубокому осмыслению и усвоению данных постулатов.
Сформировавшись на отечественных реалиях, русский фольклор был легко доступен для восприятия воспитуемых, облегчал понимание сложных древних текстов. Коллективный разум народа за столетия упорных размышлений над нравственным законом, предлагаемым христианством, находил все новые нюансы толкований, расшифровывая, уточняя и углубляя лаконичный текст заповедей.
Главным во взаимодействии с родителями было послушание детей, поскольку послушание всегда рассматривалось как главная детская добродетель. Долг родителей -- воспитывать детей в соответствии с нравственными заповедями, содержать их «в послушании со всякою честностью» (I Тим. 3, 4).
В русском фольклоре существует целый ряд пословиц и поговорок, которые подчеркивают значимость пятой заповеди и направлены на ее твердое усвоение детьми и молодежью.
Расшифровки пословиц и поговорок, связанных с пятой заповедью, прежде всего, отвечают на вопрос: «Почему следует делать именно так?». Почему долг ребенка состоит в том, чтобы чтить своих родителей? В древности говорили так: «Держи матерь свою во чти и в матерстве». Традиция почитания предков, как уже указывалось, была наиболее глубоко укоренена в русской народной культуре. Православная церковь установила в течение года особые дни для поминовения умерших предков, которые получили красноречивое название «родительские субботы». Кроме того, каждый христианин должен был включать в свое ежедневное молитвенное правило специальные поминальные молитвы, которые носили наименование «О усопших».
Русская народная педагогика предлагает свои фольклорные варианты, подчеркивающие и расширяющие представления о незаменимой роли родителей для детей: «Нет такого дружка, как родная матушка», «При солнце тепло, а при матери добро», «Как Бог до людей, так отец до детей», «Птица радуется весне, а младенец матери», «У кого есть матка, у того голова гладка», «Слепой щенок и тот к матери ползет», «У отца-матери за пазушкою (т. е. в родительском доме)» и др.
Благоговейное отношение детей к родителям должно строиться на следующих соображениях, касающихся нравственной стороны жизни: «Бойтесь каждый матери своей и отца своего» (Лев. 19, 3). Причем глагол «бояться» в данном случае целесообразно расшифровывать следующим образом: «Бойтесь огорчить своих родителей».
Тем не менее, отношения родителей и детей не могут складываться только из одних радостей. Часто поведение детей заставляет родителей прибегать к наказаниям. Однако это делается не из жестокости, а для блага детей. «Есть ли какой сын, которого бы не наказывал отец?» (Евр. 12, 7). Причем Ветхий Завет стоял за применение строгих физических наказаний к детям: «Кто жалеет розги своей, тот ненавидит сына; а кто любит, тот с детства наказывает его» (Пр. 13, 24).
Аналогичные изречения находим и в русской народной традиции: «Наказуй детей в юности, упокоят тя на старости». Со своей стороны, дети должны были покорно сносить любые наказания от своих родителей. Детям, огорченным наказанием, полученным от родителей, напоминали: «Всякое наказание в настоящее время кажется не радостью, а печалью; но после наученным чрез него доставляет мирный плод праведности» (Евр. 12, 11).
Когда же сын продолжал бесчинствовать, нарушать общепринятые нормы и правила поведения и не прислушивался к увещеваниям своих родителей, то они могли прибегнуть к суду общественности: «Если у кого будет сын буйный и непокорный, неповинующийся голосу отца своего и голосу матери своей, и они наказывали его, но он не слушает их: То отец его и мать его пусть возьмут его и приведут его к старейшинам города своего и к воротам своего местопребывания, и скажут старейшинам города своего: «сей сын наш буен и непокорен, не слушает слов наших, мот и пьяница»; тогда все жители города его пусть побьют: его камнями до смерти; и так истреби зло из среды себя» (Вт. 21, 18-21).
Если же непокорный ребенок осмеливался поднять руку свою на родителей, то совершил преступление, которое могло искупиться только смертью: «Кто ударит отца своего или свою мать, того должно предать смерти» (Ис. 21, 15). Такому же наказанию должен был подвергнуться и человек, бранивший своих родителей: «Кто злословит отца своего или свою мать, того должно предать смерти» (Ис. 21, 17). Очень интересно в этой связи отметить отношение к нарушителям пягой заповеди, бытовавшее в среде русских крестьян на рубеже ХIXХХ веков. «Особенно тяжким нарушением Закона Божья считалось оскорбление родителей. Если же кто поднимал руку на своих родителей, того общество считало «поганым». С ним не водились. Его принимали с опаской «на улицу», т. е. в собрание молодежи, которая танцевала и пела по вечерам». Таким образом, можно констатировать, что в таких случаях в качестве методов восгштатель-ного воздействия против нарушителя пятой заповеди использовались общественное мнение, осуждение, порицание.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17
