Подавляющее количество дел о банкротстве заканчивается продажей активов должника в ходе конкурсного производства. По данным ФСФО России в 2002 г. ликвидацией должника закончилось 94,1% дел (по состоянию на 1.01.2003 г.).
Однако следует отметить, что применение процедуры конкурсного производства отмечается в России в основном в отношении среднего и малого бизнеса, т.е. зависит от масштабов и значимости предпринимательства. Чем крупнее бизнес, тем более щадящая процедура банкротства к нему применяется. Так, в 2002 г. процедуры банкротства в отношении крупных, экономически и социально значимых предприятий завершились конкурсным производством примерно в каждом 4-ом случае, а применительно ко всему кругу «присутствующих» должников – в двух случаях из трех[44].
С 2002 года государство стало активнее использовать процедуры банкротства в отношении предприятий, являющихся должниками по налоговым и иным обязательным платежам. Так в октябре 2002 г. доля приостановленных к взысканию платежей в общем объеме задолженности по налоговым и иным обязательным платежам в бюджетную систему составляла около 16%. В январе 2004 г. этот показатель достиг 36% и рост в основном определялся динамичным расширением применения процедур конкурсного производства. Государство после исчерпания возможностей проведения реструктуризации задолженности стало использовать банкротство как жесткий механизм обеспечения платежной дисциплины и выравнивания бюджетных ограничений применительно к должникам по обязательным платежам.
Можно выделить ряд проблем, связанных с проведением процедур банкротства в последние годы в России.
Во-первых, по многочисленным оценкам, данным в публикациях отечественных ученых[45] часть хозяйствующих субъектов (прежде всего крупных) была заинтересована в применении процедур банкротства не столько для прямого возврата средств, сколько в целях перехвата управления на предприятиях-должниках, вывода ликвидных активов, «сбрасывания» долгов, т.е. как механизм перераспределения собственности, реорганизации предприятий и смены управленческой команды. Смена собственности и реорганизация предприятия во многом обусловлены реорганизационными процессами в промышленности, охватившими не только крупный, но и средний бизнес. В капитале акционерных обществ доля других промышленных предприятий возросла с 1998 по 2001 г. с 6,5 до 44,5%. Доля таких предприятий составила в 2006 г. в промышленности 22%[46]. Этот процесс приводит к тому, что назначаются внешние наемные директора, вытесняются из совета директоров топ-менеждеры основного предприятия. Идет процесс враждебного, насильственного поглощения, что вызывает корпоративные конфликты и не способствует стабильному развитию предприятия.
Во-вторых, в рамках процедур внешнего управления так же во-многом идет перехват управления. Подчинить арбитражных управляющих интересам
фирмы-захватчика (либо банка) стало проще, поскольку Закон о банкротстве 2002 г. ввел процедуру страхования ответственности. Закон предусматривает минимальную страховую сумму в 3 млн. руб. в год, но это формальность. Цена такого полиса составляла первоначально 20–30 тыс. руб., но затем снизилась (особенно при коллективном приобретении полисов членами СРО).
Но сложность и проблема состоит в другом: управляющий до начала работы должен дополнительно застраховать свою ответственность в размере, который зависит от балансовой стоимости активов должника. Оформление страховки ограничено 10 днями, а сумма страховки может дойти до 1 млн. долл. и ее нужно выплатить единовременно.
Закон о банкротстве не предусматривает внесение страховой суммы по частям. Необходимую сумму может внести за управляющего любой хозяйствующий субъект, преследуя свои интересы. Этого Закон о банкротстве не запрещает. Следовательно, арбитражный управляющий будет действовать в интересах не предприятия-должника, а залогодателя.
В-третьих, увеличивается число исков в отношении сельскохозяйственных предприятий, фермерских хозяйств и индивидуальных предпринимателей. Так, доля заявлений о признании банкротами сельскохозяйственных организаций составляла 3,79% – в 2003 г., 4,8% – в 2004 г., 5,2% – в 2005 г. Рассмотренные тенденции, наблюдаемые в экономике России в области банкротства предприятий промышленности и сельского хозяйства, типичны и для Ростовской области.
3.2 Анализ банкротства ряда предприятий реального сектора и ЖКХ Ростовской области
Анализируя положение несостоятельности предприятий реального сектора Ростовской области, следует отметить те же тенденции, что и в целом по России. Подавляющее количество дел о банкротстве заканчивалось продажей активов должника в ходе конкурсного производства. По состоянию на 1 января 2005 г. Ликвидацией предприятия-должника заканчивалось 92,3% дел. Но применение процедуры конкурсного производства отмечается в Ростовской области в отношении среднего и малого бизнеса, т.е. зависит от масштабов и значимости предпринимательства. Чем крупнее бизнес, тем более щадящая процедура банкротства к нему применяется. Так, в 2004 г. процедуры банкротства в отношении крупных, экономически и социально значимых предприятий завершились конкурсным производством примерно в каждом 4-ом случае, а применительно ко всему кругу «присутствующих» должников – в двух случаях из трех[47].
С 2002 года в Ростовской области стали активнее использовать процедуры банкротства в отношении предприятий, являющихся должниками по налоговым и иным обязательным платежам. Так в октябре 2003 г. доля приостановленных к взысканию платежей в общем объеме задолженности по налоговым и иным обязательным платежам в бюджетную систему составляла около 16%. В 2006 г. этот показатель достиг 36% и рост в основном определялся динамичным расширением применения процедур конкурсного производства. В Ростовской области после исчерпания возможностей проведения реструктуризации задолженности стало использовать банкротство как жесткий механизм обеспечения платежной дисциплины и выравнивания бюджетных ограничений применительно к должникам по обязательным платежам.
Можно выделить ряд проблем, связанных с проведением процедур банкротства в последние годы в Ростовской области.
Во-первых, часть хозяйствующих субъектов (прежде всего крупных) была заинтересована в применении процедур банкротства не столько для прямого возврата средств, сколько в целях перехвата управления на предприятиях-должниках, вывода ликвидных активов, «сбрасывания» долгов, т.е. как механизм перераспределения собственности, реорганизации предприятий и смены управленческой команды. Смена собственности, и реорганизация предприятия во многом обусловлены реорганизационными процессами в промышленности, охватившими не только крупный, но и средний бизнес. В капитале акционерных обществ Ростовской области доля других промышленных предприятий возросла с 1998 по 2006 г. с 6,5 до 38,5%. Доля таких предприятий составляет в промышленности 22%. Этот процесс приводит к тому, что назначаются внешние наемные директора, вытесняются из совета директоров топ-менеждеры основного предприятия. Идет процесс враждебного, насильственного поглощения, что вызывает корпоративные конфликты и не способствует стабильному развитию предприятия.
Во-вторых, в рамках процедур внешнего управления так же во многом идет перехват управления. Подчинить арбитражных управляющих интересам фирмы-захватчика (либо банка) стало проще, поскольку Закон о банкротстве 2002 г. ввел процедуру страхования ответственности. Закон предусматривает минимальную страховую сумму в 3 млн. руб. в год, но это формальность. Цена такого полиса составляла первоначально 20–30 тыс. руб., но затем снизилась (особенно при коллективном приобретении полисов членами СРО).
Но сложность и проблема состоит в другом: управляющий до начала работы должен дополнительно застраховать свою ответственность в размере, который зависит от балансовой стоимости активов должника. Оформление
страховки ограничено 10 днями, а сумма страховки может дойти до 1 млн. долл. и ее нужно выплатить единовременно.
В-третьих, увеличивается число исков в отношении сельскохозяйственных предприятий, фермерских хозяйств и индивидуальных предпринимателей. Так, доля заявлений о признании банкротами сельскохозяйственных организаций составляла 3,79% в 2003 г.; 6,8% – в 2005 г. Следует отметить, что в Ростовской области активно работает созданный при губернаторе специальный орган исполнительной власти по предупреждению банкротства и по участию в арбитражных делах о банкротстве. В Ростовской области приняты следующие нормативно-правовые документы:
1. Закон «О мерах по оздоровлению на территории Ростовской области финансово-экономического положения организаций» от 8 июня 2005 г.
2. Постановление губернатора области «О порядке финансирования процедур банкротства отсутствующих должников». Органами исполнительной власти и местного самоуправления г. Ростова-на-Дону приняты также соответствующие документы, регулирующие порядок и условия финансирования процедур банкротства отсутствующих должников. Таких в Ростовской области довольно много. По делам Управления Федеральной налоговой службы по Ростовской области за 2005 г. не представили налоговую отчетность 376 предприятий, а 328 представили отчетность с «нулевым» балансом. В то же время в процедурах банкротства отсутствующего должника находятся только 15 предприятий, и только в отношении 42 предприятий принято решение налоговым органом о принудительной ликвидации.
На 01.01.2006 г. в процедурах банкротства находилось 85 хозяйствующих объектов, из них – 57 – в стадии конкурсного производства. Общая кредиторская задолженность превышает 667,6 млн. руб., в т.ч. по налогам и сборам – 334,9 млн. руб., т.е. более половины. Задолженность по заработной плате составляет 17,7 млн. руб. (при общей задолженности в 29,4 млн. руб.), а значит – более 60,2%.
В стадии банкротства находятся 14 государственных и муниципальных унитарных предприятий. Но им не оказана была своевременно помощь, и они доведены до банкротства. Например, в Неклиновском районе в предвидении банкротства МУП «Агрорынок» распоряжением районной администрации часть основных средств была незаконно изъята по распоряжению районной администрации и передана МП «Сельхозтехника». Подобным способом главы районных администраций пытаются «оздоровить» разваливающиеся МУПы и «кинуть» кредиторов. Безусловно, есть и объективные причины подобным действиям ряда глав районных администраций, поскольку, например, для санации и предупреждения банкротства у местной администрации нет финансовых средств.
Особенно тяжелое финансовое положение сложилось в ЖКХ Ростовской области. Многие антикризисные управляющие и специалисты ЖКХ области считают, что для финансового оздоровления данной отрасли необходимо комплексное решение этих вопросов на государственном уровне. При проведении процедур банкротства предприятий ЖКХ арбитражные управляющие должны учитывать их отраслевую специфику. Однако действующее законодательство о банкротстве не предусматривает учет каких-либо отраслевых особенностей при реализации процедур банкротства в отношении муниципальных унитарных предприятий жилищно-коммунального хозяйства (далее МУП ЖКХ). Они не отнесены к особым категориям должников. Несмотря на отсутствие официальной статистики о количестве процедур банкротства в отношении МУП ЖКХ и Высший Арбитражный суд, и органы муниципальных образований отмечают, что число этих процедур возрастает, причем многократно. И если в других отраслях хозяйствования имеют место случаи эффективной смены собственника, то в случае с предприятиями ЖКХ в современных экономических условиях положительных результатов ожидать не приходится. Смена собственника лишь усугубит положение с обеспечением населения и других потребителей муниципального образования коммунальными услугами. Столь смелое утверждение обуславливается не только тем, что сегодня в стране отсутствует высокопрофессиональный менеджмент, способный эффективно управлять неконкурентными предприятиями этой отрасли, который должен прийти в ЖКХ в ходе смены собственника. Причина в другом – в процессе банкротства не устраняются факторы и причины, приводящие предприятие ЖКХ к финансовой несостоятельности.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12
