Правительство, не прибегая к радикальным мерам, старалось по возможности устранить или ослабить это зло, изыскивая разные к тому средства, назначало на должности по указанию мира или предоставляло миру выбирать должностных приказных лиц, воеводские дела поручало выборным губным старостам, грозило в указах и в Уложении строгими взысканиями за неправый суд, дозволяло тяжущимся заявлять подозрение на своего воеводу, предоставляя им в таком случае переносить свое дело на решение к воеводе соседнего уезда. При царе Алексее запрещено было назначать дворян воеводами в города, где у них были вотчины или поместья. Неоднократно запрещаемы были всякие денежные и натуральные кормы для воевод под угрозой взыскать взятое вдвое. Так централизация местного управления уронила земские учреждения, исказила их первоначальный характер, лишила их самостоятельности, не уменьшив их обязанностей и ответственности.
В связи с увеличением потребности в подьяческих кадрах и ограничением социальной базы их комплектования распространяется практика перераспределения подьячих между приказами и приказными избами. Руководящую роль в её осуществлении всё больше приобретает Разрядный приказ. На основании ведущихся там погодных списков московских подьячих судейская коллегия намечала конкретные кандидатуры на конкретные места. При массовых передвижениях отчётливо прослеживается связь их с изменениями значения того ил иного приказа и с реформами центральных учреждений. Часты и переводы в приказы подьячих из тех городов, которые находились в их, ведении. Это позволяло вводить в состав центральной администрации людей, знакомых с местной спецификой и лично известных приказным судьям.
Для формирования дьяческой части приказных людей специального законодательства не было. Вопрос о назначении того или иного дьяка каждый раз решался в индивидуальном порядке. Для думных и приказных дьяков основным оформляющим назначение документом был царский указ, записанный в разрядную книгу. При вступлении в должность дьяк приносил присягу. Г.Котошихин писал, что дьяки происходят “из дворян московских, и из городовых, и из гостей, и из подьячих”. В основном в первой половине века, судя по спискам, московский дьячья верхушка комплектовалась из дворян и подьячих. Во второй половине XVII в. из 303 дьяков 256 являлись бывшими подьячими, а остальные были из московского дворянства.
Отдельно надо сказать о комплектовании приказной верхушки – думных дьяков. По Котошихину, “.. и тех думных дьяков бывает из дворян, и из гостей, и ис подьячих”. Из 23 думных дьяков второй половины века, происхождение которых известно исследователям, приказная служба была наследственной, хотя и с некоторыми отклонениями, для 15, т.е. для большинства. Это позволяет говорить о превращении думного дьячества в группу, формирующуюся главным образом на базе сложившихся к середине века приказных фамилий. Это было прямым путём к слиянию с дворянскими кругами, что повышало престижность положения думного дьячества.
Особенность структуры отдельных приказов определялась их компетенцией и широтой деятельности, с чем были связаны и размеры штатов. Так, наиболее крупное внутреннее деление на столы было присуще в основном только большим учреждениям – Поместному, Разрядному, Казанского дворца и др.. При этом структурное деление происходило в основном по территориальному принципу.
На протяжении XVII в. в Поместном приказе имелось четыре территориальных стола, хотя состав подведомственных им городов и их названия несколько изменились. В 1627 – 1632 годах в приказе имелись Московский, Рязанский, Псковский и Ярославский столы, с середины же века исчезает Ярославский стол, взамен которого образуется новый Владимирский. В результате перестройки работы приказов в 80-х годах в нем появилось еще три стола, но организованных уже не по территориальному, а по функциональному принципу – Вотчинных дел, “Диких поль” и Приказный.
Менее устойчивой была структура Разрядного приказа, имевшего в первой половине века четыре стола: два территориальных (Московский и Новгородский) и два функциональных (Денежный и Приказный). Характерно, что и Приказный стол исполнял некоторые территориальные функции, о сущности которых старый подьячий этого стола А.Пиминов писал в 1674 г. : “А в Приказном, государь, столе ведают только один город Козлов с пригороды, да иноземцы, и выходцы, и полоняники, и раненые, и взятые татаровя”. Основной же функцией Приказного стола подьячий считал “по отпискам из иных городов отпуски” ". Во второй половине века в составе Разрядного приказа возник, но просуществовал сравнительно недолго еще один функциональный стол – Хлебный, а в конце 80-х годов был создан новый территориальный Белгородский стол, что было связано с расширением подведомственных Разряду территорий в ходе строительства линий крепостей на юге. Эпизодическим было существование в составе столов Разрядного приказа в 1680 г. Казанского и Смоленского столов ”.
Немного иначе, в основном по функциональному принципу складывалась структура приказа Казанского дворца. В 1629 г. находим в нем три функциональных стола (Денежный, Разрядный и Поместный), а также один территориальный (Сибирский). На основе выделения последнего в 1637 г. был образован самостоятельный Сибирский приказ, в котором к концу XVII ,в. появляются территориальные Тобольский, Томский и Ленский столы. Кроме того, при приказе в качестве подчиненного учреждения существовала Скорняжная палата, или приказ Купецких дел.
По-видимому, в основном по функциональному признаку был организован приказ Большой казны, где в 1683 г. существовал Доимочный стол. Бывали случаи, когда тому или иному приказу передавались функции другого учреждения, что приводило к выделению в его составе особого стола.
Столы, в свою очередь, делились на повытья, создававшиеся также в основном по территориальному признаку. Повытья в составе столов не были устойчивыми структурными единицами и, как правило, не носили определенных названий. Иногда они получали порядковый номер (повытье первое, второе и т. д.) или наименование по фамилии стоявшего во главе их подьячего. В Поместном приказе деление столов на повытья было законодательно оформлено в 1686/87 г. Разделение коснулось только территориальных столов и было также территориальным. Всего в приказе в конце века насчитывалось 31 повытье, от 6 до 10 ,в каждом столе.
В столах Разрядного приказа, основанных по функциональному принципу, иногда выделялись отдельные повытья территориального характера. Так, в Я0 – 70-х годах в составе Хлебного стола находилось Киевское повытье.
В более мелких приказах деления на столы не было, а взамен его существовало деление только на повытья. Бывали также случаи временной ликвидации одного из повытий.
Особенностью структуры приказных изб было то, что в них не было двухчастного деления (т. е. деления на столы, а столов на повытья), а также далеко не во всех учреждениях было и одночастное деление на столы. Это вполне понятно, если вспомнить малочисленность подавляющего большинства местных приказных учреждений. Столы имелись в крупных и частью средних по размерам приказных штатов избах. Они всегда образовывались только по функциональным признакам, соответствовавшим основным отраслям местного управления.
В средних по количеству подьячих избах имелось, как правило, два стола – Денежный и Судный. Для приказных изб сибирских городов, как правило, небольших по размеру, было характерно наличие большего числа структурных частей, чем это имело место в аналогичных по размерам избах европейской части страны. К обычному делению на Денежный и Судный столы здесь в связи со спецификой местных условий прибавлялись еще два – Ясачный и Хлебный. В Ясачном столе велись книги сбора ясака с нерусского населения, Хлебный же ведал обеспечением продовольствием русских служилых людей. В наиболее крупных сибирских городах имелся ещё и пятый стол – Разрядный– ведавший вопросами обороны города и округи, а также боеспособностью служилого населения. Количество подьячих. обслуживавших столы местных приказных изб было сравнительно невелико (6-12чел.). Таким образом, структура центральных и местных учреждений соответствовала основным направлениям их деятельности и на протяжении второй половины XVII в. усложнилась в связи с расширением задач государственного управления.
Приказная работа была основной обязанностью всей приказной группы и являлась тем ядром, вокруг которого складывалась служба гражданская, как особая отрасль государственной службы. Особенностью приказной работы в целом было ее крайнее многообразие, что соответствовало деятельности государственного аппарата в период нечёткого разделения отдельных функций управления. Основные группы вопросов, с которыми сталкивались в своей работе приказные люди центральных и местных учреждений были связаны с судебными, административными и финансовыми сторонами их деятельности. При этом каждая из приказных групп занимала особое место в решении этих вопросов.
Приказные обязанности думных дьяков распадались на две части: деятельность в Боярской думе и в приказах. В первом случае думные дьяки являлись докладчиками по делам приказов, записывали и формулировали царские указы и решения Думы. В их обязанности входило также объявление о повышении в чинах представителей высшей знати. Важное место они занимали и в работе комиссий по местническим спорам.
Помимо этого думные дьяки исполняли обязанности судей в важнейших приказах государства: Посольском и Разрядном. Функция их была в основном распорядительной: они санкционировали пересылку денег в другие ведомства, выдачу жалования и т.д.
Во второй половине века, с ростом количества думных дьяков и падением их значения в государственном управлении, роль их в приказах несколько понижается. Они реже назначаются самостоятельными главами учреждений, а некоторые по характеру обязанностей превращаются в товарищей судей и воевод, чем сравниваются с приказными дьяками. Вместе с тем деятельность думных дьяков в приказах только условно может рассматриваться как “приказная работа”, т.к. она скорее приближается к почётной судейской службе.
Круг служебных обязанностей приказных дьяков был иным. Он хорошо охарактеризован Г.Котошихиным: “ На Москве и в городех и в приказех з бояры и окольничими и думными и ближними людьми, и в посольствах с послами бывают они в товарищах, и сидят вместе и делают всякие дела, и суды судят. и во всякие, посылки посылаются”, – отсюда ясно, что приказные дьяки являлись товарищами судей и воевод и играли важные, хоть и второстепенные, роли. Нередко они возглавляли большие приказы, даже во второй половине века, когда значение их несколько уменьшилось. Находясь в приказах более долгое время, чем приказные судьи, они были истинными знатоками специфики дел данного приказа. Перемещаясь же из приказа в приказ, они приобретали большой опыт гражданской службы в целом. Они готовили и предопределяли решения, по важнейшим возникавшим в приказах вопросам судебного и административного характера. однако функции дьяков не выходили из-под контроля глав приказов. Главной функцией дьяков были ведение финансовых вопросов и контроль за деятельностью подьячих: они должны были проверять наиболее важные исходящие документы и имели право “приписывать” память в другие равностоящие учреждения, а также грамоты на места или отписки из приказных изб в Москву. Дьякам обычно принадлежали пометы на документах. Иногда дьякам поручались специальные здания по вопросам, входившим в компетенцию приказа, например, надзор за строительством.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5
