Белогвардейские издания (около 30 по всей стране – в регионах, подконтрольных белогвардейцам) вели свою агитацию: борьба за единую неделимую Россию, защита веры, установление военной диктатуры, борьба с большевиками до конца. Но все эти издания исчезли еще в ходе гражданской войны – в 1920 г., а последние небольшевистские газеты были закрыты в 1919 г.
После этого в советской печати утвердилась однопартийность. Важнейшей журналистской темой в это время наряду с показом фронтовых будней стал трудовой героизм рабочих, крестьян, трудармейцев, молодежи. В 1918 и 1919 гг. проходят первые съезды советских журналистов, определивших важнейшие задачи прессы по реализации политики партии. Восьмой съезд РКП(б) обязал журналистов усилить действенность выступлений печати и своим решением включил журналистов в структуру административно-командного управления. Журналист стал “подручным” партии, проводником ее политики, ее рупором. Советская журналистика стала монопольным владельцем прессы, выражающей точку зрения только одной партии. Это главная особенность советской журналистики вплоть до 90-х гг. ХХ в.
Журналистика в условиях либерализации советского режима (1921-1927 гг.) Политика “военного коммунизма”, проводившаяся в годы гражданской войны, - с ее продразверсткой, комитетами бедноты, с расправами над классовыми врагами, - в мирное время оказалась неплодотворной, и для выживания новой власти ей пришлось пойти на некоторую либерализацию политической и экономической жизни. Мировой революции не произошло. И надо было решать будничные, хозяйственные задачи – выходить из кризиса. Ленин поставил перед партией и государством задачу перехода к новой экономической политике – НЭПу. Партия и ведущие издания начинают вести пропаганду НЭПа и его значения в восстановлении хозяйства, в строительстве мирной жизни. Выступления печати носили директивный, декларативный характер, к которому привыкла пресса и ее работники за послереволюционные годы. Сами периодические издания пришли в упадок за годы гражданской войны, низкий уровень их выпуска снижал интерес к ним, подготовка журналистов оставляла желать лучшего.
В 1921 г. в Москве организуется Государственный институт журналистики. Он стал готовить профессиональные кадры для прессы. В 1922 г. была утверждена государственная сеть газет – 232 газеты. Местная пресса должна была быть организована по единой схеме: массовой рабоче-крестьянской политической и производственной газеты; партийного еженедельника или двухнедельника и “Известий” губисполкома. В уездах должны были издаваться популярные политические газеты для крестьянства.
Но по многим причинам пресса оказалась не готова к освещению и пропаганде НЭПа, к выбору правильной тематики и глубины анализа происходящих перемен. По-прежнему занимались революционным славословием и повторением уже известного, не желали видеть и вникать в происходящее. Еще более вызывала неприятие у СМИ необходимость перехода на хозрасчет, учет себестоимости, необходимость существования на средства, полученные от подписки и продажи изданий. После декрета “О введении платности газет” их количество существенно сократилось, упал и общий тираж. В 1922 г. был начат первый громкий судебный процесс над группой эсеров, которых объявили “террористами”. Газеты стали публиковать подробные материалы следствия. Это не помогло поднять тиражи. Но умелое манипулирование информацией, умалчивание об одном и раздувание другого позволяло влиять на умы. Газеты показывали в благоприятном для властей свете практически несостоятельное дело, по которому подсудимых приговорили к расстрелу и длительному тюремному заключению. Возмущение мировой общественности заставило власти приостановить исполнение казней. Но без огласки из страны высылались инакомыслящие. Ни словом не обмолвилась пресса и о высылке за границу большой группы “беспартийных интеллигентов”.
НЭП породил частные издания (более 300), успешно конкурирующие с государственной печатью. Они были рассчитаны на деловых людей, предпринимателей, массового читателя-обывателя. Пресса развлечения, полная рекламных объявлений, “обнаженной натуры”, пошловатых карикатур и шуток, пользовалась спросом. Выпустили свой сборник и русские эмигранты – “Смена вех”. Они не отвергали в нем революцию и новый порядок в России, но ратовали за деидеологизацию советского общества. НЭП создал особые условия, когда возникли связи и взаимодействие между советской Россией и русской эмиграцией и их прессой, начал осуществляться обмен идеями. Некоторые журналисты и издания попытались полемизировать с партийной позицией и тут же поплатились. Никакого плюрализма политических мнений не допускалось в советской прессе и в эти годы.
Внутрипартийная борьба (с инакомыслящими членами партии, “оппортунистами”) выплескивалась на страницы газет. Ее причиной был прежде всего террор и жестокость властей. Восстание моряков в Кронштадте было буквально потоплено в крови. Росло недовольство людей. В том числе и в партии. Их пытались скрыть, но газеты этого времени тоже участвовали во внутрипартийной борьбе на стороне разных групп. В партии большевиков сформировалось четыре фракции по отношению к профсоюзам. Эти партийные группы выработали в процессе партийной дискуссии и обнародовали в газетах свои программы. Ленин в противовес выдвинул “Платформу ЦК”, ее поддержал съезд РКП(б). Она провозглашалась единственно правильной, остальные - оппортунистическими. Фракции – антипартийными и подлежащими роспуску. Членство в них объявлялось несовместимым с членством в партии. Для многих участников дискуссии их свободомыслие плохо кончилось: они были арестованы, преданы суду, репрессированы, расстреляны, и лишь в 90-х гг. ХХ в. реабилитированы. В 20-30-е гг. расправы над инакомыслящими в партии, над оппортунистами велась публично для устрашения, все в подробностях освещалось в газетах, многие процессы давались в виде стенограмм судебных заседаний, например, процесс Бухарина. Но и сами процессы, и их освещение в прессе были далеки от справедливости и объективности. Журналистика этого времени сильно страдала от режим диктатуры партии большевиков.
Новые издания большевистской печати создаются в эти годы. В 1922 г. выходит “Рабочая газета” – массовое всероссийское издание. Оно делало ставку на общение с читателями, старалось получать от них как можно больше писем, которые использовала на своих страницах. У газеты появились многочисленные журналы-приложения: “Крокодил”, “Работница”, научно-популярный журнал “Хочу все знать”, детский журнал “Мурзилка”, иллюстрированный журнал “Экран”, “Листок рабкора”. Словом, пропагандистская машина не оставляла без внимания никого. Создавалось много газет и журналов на национальных языках. Организуются специализированные СМИ для крестьян, рабочих, молодежи, работников образования. В 1925 г. в стране издавлось 589 газет. Возникли новые центральные газеты – “Комсомольская правда”, “Пионерская правда”, военная газета “Красная звезда”. Последняя была создана специально для обсуждения и осуществления военной реформы в армии. В редколлегию газеты вошли видные военачальники, на страницах газеты выступали военные специалисты, например, Тухачевский, Блюхер, Уборевич. Большинство из них уже в 30-е гг. подверглось репрессиям, многие были расстреляны как “враги народа”, о чем писалось в тех же газетах. Затем уже в наши дни их реабилитировали. Впрочем, от репрессий в те годы не был застрахован никто.
Радиовещание началось в стране в ноябре 1924 г. Первая радиогазета, переданная в эфир состояла из приветствий, телеграмм РОСТА, статьи о международных событиях, московскую информацию, новости науки и техники, радиофельетон и объявления. С этого времени стала развиваться новая форма СМИ – проводное радиовещание. Первоначально эти радиопередачи создавались как радиоверсии газет: “Рабочая радиогазета”, “Комсомольская правда” на радио, “Красноармейская радиогазета”. Выход “Крестьянской радиогазеты”, содержащей много разнообразной информации, привел к формированию дифференцированного радиовещания для различных категорий слушателей. Радиопрограммы стали обретать привычные нам формы. В 1926 г. регулярно (от одного до трех раз в неделю) выходило в эфир пять радиогазет – кроме четырех перечисленных, были еще “Новости радио по радио”.
Главлит – Главное управление по делам литературы и издательств был создан в 1922 г. для охраны государственных тайн. В годы НЭПа из-за активизации деятельности различных политических течений и проникновения их мнений в печать Главлит стал фактически органом политической цензуры на любое печатное и устное слово, в том числе и в СМИ.
Смерть Ленина в 1924 г. привела к постепенному отказу от новой экономической политики и переходу к методам внеэкономического регулирования экономики. Кроме того смерть Ленина стала особой темой журналистских выступлений, началом партийной и газетной кампании по росту рядов партии за счет “широкой массы рабочих и крестьян”. Фактически началось создание новой партии – подвластной административно-командной системе, в которой “растворились” бы старые партийцы. Это тоже стало предметом дискуссии в прессе с теми же катастрофическими последствиями для несогласных с генеральной линией ЦК. В 1925 г. съезд партии подверг критике Зиновьева, возглавлявшего Ленинградскую парторганизацию и газету “Ленинградская правда” за противодействие решениям партии, их срыве. Редакция была расформирована, а ее работники и Зиновьев, в конце концов, были отправлены в жернова ГУЛАГа.
СМИ в годы коллективизации и индустриализации хозяйства. 1925 г. был годом осознания необходимости не просто восстанавливать хозяйство страны, а проводить его техническое совершенствование, создавать новые отрасли промышленности, строить крупные заводы и электростанции. Индустриализация хозяйства была объявлена важнейшей задаче страны в целом и каждого гражданина в отдельности. В печати появились все больше сообщений о пуске новых предприятий, о трудовых подвигах и успехах. Но масштабы индустриализации, запланированной партией, превышали реальные возможности страны, как материальные, так и человеческие. Идея сверхиндустриализации, которая вызывала серьезные споры в партии, требовала особых способов подхлестывания работающих, организации их труда. Создание трудармий, системы особого продовольственного снабжения на промышленных объектах в условиях продовольственного дефицита, более благоприятной формы поощрения за труд, социальные преимущества – все это позволяло решать задачи индустриализации страны. Но и СМИ должны были сыграть здесь не последнюю роль, формируя общественное мнение, тиражируя агитационную информацию. Журналистика начала формирование определенного отношения к труду, его месту в жизни человека. В газетах публикуются хвалебные статьи о трудовых достижениях передовиков и критические публикации о нерадивых и отстающих. Эту функцию организатора, пропагандиста и арбитра так называемого социалистического соревнования журналистика сохранила вплоть до середины 80-х гг. ХХ в. Но осуществление индустриализации было нереально без коллективизации в деревне, а проще – без разрушения товарно-денежных, рыночных отношений среди сельских и городских товаропроизводителей. Уничтожение частных хозяйств на селе и создание коллективных – вторая важнейшая экономическая задача советской власти, в реализации которой пресса принимала активное участие. Агитировала за колхозы, обличала кулаков-единоличников, клеймила “мироедов”, рисовала радужные картины колхозной жизни, восхваляла первых добровольных колхозников. Словом делала все, чтобы создать положительный образ происходящих перемен. Именно конец 20-х гг. стал закатом всех демократических проявлений советской власти и журналистики, в частности. От тенденциозного показа правды жизни советская журналистика перешла к лозунговой, официальной пропаганде, к информированию, искаженному до необъективности и ведущему слепому подчинению диктату партии. Продолжается начатая в начале 20-х подготовка кадров “красных” журналистов, а также так называемых рабселькоров – штата общественных корреспондентов из числа крестьян или рабочих. Повсеместно редакции ведут их учебу. Укрепляется система государственной сети газет, а также плановое партийное руководство прессой. Улучшается полиграфическая база. Повсеместно создаются издательства, в том числе и национальные. Издаются газеты и журналы на национальных языках. Наблюдается массовое развитие периодики. Газеты и журналы оказываются как бы на службе государственной и партийной политики. Для пропаганды достижений советской власти РОСТА реорганизовывается в мощное агентство ТАСС. В эти годы партийные органы обязывают всех членов партии выписывать партийные и советские издания. Этим начинают заниматься первичные парторганизации. Тиражи центральных газет становятся огромными. Разовый ежедневный тираж почти 10 тысяч газет этого времени составлял в 1936 г. 38 миллионов экземпляров. В районных и областных партийных комитетах появляются отделы печати, затем отделы пропаганды. Они диктуют фактически всем изданиям важнейшую тематику их выступлений, регламентируют характер освещения событий, поиск фактов и их трактовку. Для особо непонятливых существует “доходчивая” система внушений – обвинение в пособничестве контрреволюции, контрреволюционной пропаганде, в антинародной деятельности. Такие же методы регулирования трудового энтузиазма и приверженности к колхозному строю используются и в других сферах жизни. Массовое выселение “кулаков”, обвинение плохо обученных рабочих во “вредительстве”, объявление технических неудач “пособничеством империализму” и другие аналогичные явления стали привычными и в жизни, и на газетных страницах. А еще - противоречащие действительности радужные картины счастливой жизни советских людей, их беззаветная любовь к родной партии и правительству, лично к товарищу Сталину. Безудержное восхваление “мудрого и великого товарища Сталина” – отличительная черта журналистики 30-40-х гг. Журналистика сыграла не последнюю роль в формировании культа его личности. Но даже хвалебные выступления, преданная защита интересов советской власти, более чем верное следование директивам партии не уберегало журналистов от репрессий. Многие из них тоже стали жертвами ГУЛАГа.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5
