Огромное внимание уделяется оформлению Первого канала - постоянно создаются имиджевые ролики, обновляются логотипы, создана оригинальная система анонсирования отдельных программ, которая постоянно усовершенствуется и стала, по-существу, новым телевизионным жанром, в котором Первый канал является бесспорным лидером и законодателем моды в российском телеэфире.
Надо отметить, что в настоящее время на современном российском телевидении формируется дефицит реальности. Под дефицитом реальности понимают следующее. Если посмотреть на новостные передачи, то мы получим постановочный сюжет. Эмоции выхолощены, протокольные съемки, приезды чиновников. Эмоции мы получаем только тогда, когда произошла какая-то трагедия. Но мы получаем негативные эмоции с экрана.
Практически нет документального кино про современность. Телевидение уходит от осмысления реальности. Оно в основном обращается в прошлое, к звездам, к их биографиям. Оно уходит от осмысления реальности. То же самое с аналитическими программами. Телевидение не предлагает целостную картинку. В условиях, когда чтение сократилось, остался только телевизор, ведь телевидение не только дает информацию, оно еще должно предлагать, по мнению экспертов, вот эту самую целостную картинку. Причину они видят, прежде всего, в отсутствии социальной ответственности медиа как у бизнеса. Ну, это больше относится к телевидению, но тем не менее. Телевидение, как самостоятельного, финансово успешного, устойчивого бизнеса не существует. Только-только появляется сейчас СТС как частный канал. Остальное все государственные каналы. И эксперты считают, что государство не должно бояться конкуренции, по большому счету. Пусть будет частный канал рядом с государственным и пусть аудитория сама выбирает. Ну и наконец основной вопрос сегодняшнего дня - это вопрос регулирования содержания эфира. Как видится это регулирование? Существует две модели, по признанию экспертов. Есть американская самоцензура, есть европейская цензура. В Штатах само сообщество в 30-е годы, когда общество бросило вызов и предложило вмешаться в вопрос регулирования эфира, сказали - нет, спасибо, мы сами. Причем, это не были сознательные люди. Опять же цитата - это были подонки и флибустьеры. Но они тем не менее собрались и договорились. В Европе существует цензура, причем, очень жесткая. До 23.00-24.00 голое тело в прайм-тайме никогда не появляется. Я подчеркиваю доступные каналы, не платные. На платных можно показывать, по мнению экспертов, все. Поскольку сообщества у нас не существует, то и модель американской самоцензуры у нас бесперспективна. Сообщество не сможет ничего урегулировать по причине отсутствия этого самого сообщества. Поэтому речь идет о вмешательства государства и общества: срочном, причем, вмешательстве, содержания этого самого эфира. Речь идет не о цензуре ни в коем случае. Цензура - это очень примитивная мера, она ничего не решит. Есть только два подхода, о которых говорят эксперты. Первый - разработка пакета взаимоувязанных законов, предписаний, цеховых соглашений. Второй подход - это создание общественного телевидения. В принципе, эти два подхода друг друга не исключают, но в отношении каждого нужно предпринять совершенно разные действия. Что подразумевает под собой регулирование общедоступного телевидения? Прежде всего, безусловно, это введение классических табу - ограничительный показ на общедоступном телевидении на нецензурную брань, на мат, на насилие, на голое тело. Причем, эксперты, они, видимо, многие еще из старой школы, подчеркивают, что у нас очень консервативное мышление. Цитата: «За озвучивание «пошел ты в жопу» я бы первый раз предупреждение выносил, второй раз лишал бы лицензии». Но многие говорят о том, что необходимо, чтобы все дикторы проходили заново, как это было в советское время, аттестацию в институте русского языка. Чтобы язык вычищался, потому что именно этот язык снимает потом население, особенно подрастающее поколение.
2. Характеристика интеллектуальных программ российского телевидения
2.1 Игры в знание на деньги
Для определения понятия «знание2 на телевидении есть несколько модификаций, например, для зрителя новостей знать о чем-либо - синоним «быть в курсе произошедшего» в государстве и в мире за день, то есть знание рассматривается как осведомленность. Есть также знание как негативное последствие различных ток-шоу, таких как «Окна», «Дом-2», где происходит узнавание интимных подробностей личной жизни героев программы, а процесс его получения соединен с постановочным подглядыванием за героями. Также на телевидении есть вариант понятия «знание» связанный с телеиграми. Телеигры имеют в виду иной тип знания и его носителя. Герой программы (и ее имплицитный зритель) мыслится как «простой», «такой, как все», но «умный» человек. Его идеальное воплощение - человек-энциклопедия, книжная полка. Знания такого человека точны, предельно фактичны, отвечают на вопросы что-где-когда-с кем произошло. Таким знаниям не нужен какой-либо исторический, культурный контекст. К этому можно добавлять изобретательность в комбинировании кирпичиков информации и даже остроумие (впрочем, не всегда востребованное).
Обращение с подобным знанием сводится к подбору единственно возможного правильного ответа на поставленный вопрос. Иными словами, он может быть только верным или неверным. Человек, правильно отвечающий на вопросы, квалифицируется как обладающий «умом» («самый умный»).
Процедура задавания вопросов в таких программах идет по нарастающей, то есть вопросы развиваются от простого к сложному, втягивая зрителя в слежение за игрой. Основной принцип - «я тоже так могу», «я знал этот ответ» - повышает самооценку телезрителя, поскольку правильные ответы поощряются. С другой стороны, игра в знание дает повод удивиться тому, как много разнообразных вещей нужно изучить и запомнить для того, чтобы поощрение заслужить. Эрудитское знание и «ум» (умение им быстро распорядиться) вознаграждаются деньгами: единицы знания переводятся в их «рублевый эквивалент», в денежные единицы.
Отношения между «знающими» строятся следующим образом: телевидение, как некое единое целое, выступает в роли носителя абсолютного знания-факта (где-то в нем хранятся все правильные ответы). На этот же образ работают и многочисленные передачи на тему «что произошло в этот день энное количество лет назад». Телевидение и ведущий - посредник, с одной стороны, и игрок, и зритель, с другой, вступают в схватку, состоящую из загадывания и разгадывания загадок. Знание, востребованное в такой ситуации, не может принадлежать какому-то одному слою людей. Оно демократично по своей природе: хотя ты - сантехник, но у тебя, благодаря твоим личным качествам и удаче, есть шанс на превосходство над «всеми».
Однако исключение из данных телеигр составляет передача «Что? Где? Когда?», поставленная еще в советские время и существующая по сей день.
По своему устройству - все это медийное знание. Оно «нарезано» на ломти, фрагментировано. Из «А» не вытекает «Б»: передачи можно переключать, смотреть выборочно, делая собственный коллаж при помощи пульта дистанционного управления. Составная часть знания в телеиграх - качество «современности», которое сообщается при помощи быстрого темпа вопросов, реакции участников, различных визуальных эффектов (например, несколько бегущих строк на экране с разным текстом, апеллирующим к возросшей способности зрителя воспринимать сложно поданную информацию, - как в «Что? Где? Когда?»).
Послания игр разнонаправленны: надо учиться и много знать (с упором на «много»), и тогда «вы сможете своим умом заработать деньги». Но, одновременно, это и схватка за «легкие деньги», случайное везение в игре. Другая сторона послания состоит в том, что планка прохождения человека на экран снижается: туда попадает «такой же, как и ты», человек, может быть - чуть удачливее.
В играх не предполагается гуманитарный образ знания, связанный с возможностями его интерпретации, понимания, различными смыслами высказывания. Процесс размышления уступает вспоминанию и угадыванию. С подобным «одноразовым» знанием нельзя что-либо сделать, к чему-нибудь его приложить. Оно не инструментально, а самоценно; оно некритично по своему устройству, так как не служит саморефлексии и научению тому, как думать.
2.2 Интеллектуальные ток-шоу
Есть еще один вид передач на современном телевидении России - это интеллектуальные ток-шоу. Для «интеллектуальных» передач важно, в каком контексте, рядом с какими другими передачами они выходят, поскольку их восприятие может не вполне отвечать замыслу из-за других, соседних сообщений.
По идее, в передачах, где речь идет «о культуре» и «о науке», представлено рефлексивное знание. В программах, которые выделяются на общем фоне развлечения и заявляют о своей интеллектуальности, чаще всего содержится утверждение дистанции между массовой и высокой культурами. Такие передачи реализуются на территории телевидения, средства массовой коммуникации, но стремятся отстаивать ценности высокой культуры. То обстоятельство, что перед зрителем - популярные передачи, чье содержание определяется не только позицией ведущего, но и средством коммуникации, обычно не проговаривается.
Конечно, речь идет о совершенно разных программах, которые сильно различаются между собой уже на уровне интенции. Но в них можно выделить общую черту - резервирование места «интеллигента-интеллектуала» на телевидении. Он выступает в роли эксперта, учителя жизни, посредника в трансляции знания - даже там, где таковой не происходит.
«Культурная революция» выходит в максимально приближенном к популярному ток-шоу формате. Эта передача содержит большую двусмысленность, трактуя «проблемы культуры».
Ведущий, Михаил Швыдкой, рассказывает историю-введение, ставит вопрос, поддерживает ход беседы; гости-оппоненты - писатели, ученые, актеры, чиновники и так далее - отстаивают свою позицию; зрители в студии, часть из которых - тоже известные люди, по-видимому адресно приглашенные на передачу, выступают со своими вопросами и ремарками.
Однако ведущий - «по совместительству» министр культуры, что придает иной статус и самой программе, и обсуждаемым в ней вопросам. Здесь формулируются актуальные и просто «занятные» темы (можно ли приватизировать памятники искусства, угрожает ли массовая культура искусству, может ли женщина создать шедевр и тому подобное). Мотив «высокого» задается как выбором вопросов для обсуждения, так и интеллектуальным уровнем гостей. При этом «Культурная революция» строится по формату и законам популярного шоу (включая выходы героев шоу, необходимый драматизм и контрасты между высказываниями, клиповую нарезку и монтаж вставных реакций «народа», обязательные непринужденные шутки).
По-видимому, это шоу задумывалось как остроумная и легкая передача для интеллектуалов, которые будут следить за спорами «деятелей культуры». «Можно сказать, что "Культурная революция" заняла совершенно свободную нишу веселого интеллектуального клуба […]». С этим суждением мы не согласимся. На наш взгляд, двусмысленность передачи возникает благодаря следующим причинам. Действительно, в ней присутствуют знаки открытости и либерализма: ведущий предстает перед аудиторией в домашнем свитере, он подчеркнуто неофициален в разговорах с гостями. Зрителю может быть приятно от того, что его допускают к разбору «культурной» проблемы на высоком уровне. В то же время в передаче оценка культурных продуктов или социокультурных реалий производится по правилам как обыденного, ориентированного на развлечение знания, так и знания профессионалов, экспертов.
Речь идет о своеобразной игре в высокое. Характерное отличие состоит в том, что в семейном ток-шоу ведущий обычно не занимает определенную позицию. Он указывает на допустимость разных решений проблемы, возможность каждой из позиций. Такие шоу проблематизируют «норму». Кроме того, они предполагают, что факт вынесения того или иного вопроса на обсуждение ведет, через разговор, к его решению. Выбор решения остается за участниками (зрителями), но в программе утверждается их множественность и то, что все ситуации в принципе имеют простое решение, которое можно вынести на уровне здравого смысла.
Страницы: 1, 2, 3
