Доклад
Возникновение и эволюция христианства
Общественно-исторические условия возникновения и распространения христианства
Христианство возникло в I в. на территории восточной части Римской империи в Палестине. Согласно ортодоксальной традиции на рубеже нашей эры в Иудее родился от Девы Марии давно уже пред-сказанный библейскими пророками Мессия-Спаситель, Сын Божий Иисус, который, совершая многочисленные чудеса, доказал, что он ниспослан с неба на землю во имя спасения рода человеческого, погрязшего в пороках и беззаконии. За выступления против офици-ального иудаизма Иисус был распят на кресте в Иерусалиме. Своей мученической смертью он искупил грехи человечества. Ранние хрис-тиане были убеждены, что в ближайшем будущем состоится второе пришествие Иисуса Христа, которое установит царство Божье на земле.
Таким образом, в центре христианства находится образ Богочело-века -- Иисуса Христа. Греческое слово "христос" соответствует древнееврейскому "мессия" -- спаситель. Этим нарицательным име-нем Иисус Христос связывается с ветхозаветными преданиями о при-ходе на израильскую землю пророка, мессии, который освободит свой народ от страданий и установит там праведную жизнь -- Божье цар-ство. Были тысячи примет, откуда и как должен был появиться мессия. И вот человек, назвавший себя мессией, сказал: "Не придет царствие Божие приметным способом, и не скажут: вот оно здесь или вот оно там. Ибо царствие Божие внутри нас". Иначе говоря, то, что метафо-рически называется царствием Божиим, -- есть внутренний духовный мир человека, который он сам в себе должен открыть и развить. Хри-стос увидел бесконечность внутри, как некое ему самому присущее свойство. Он перенес центр тяжести из внешнего мира внутрь. Бог ДРЕВНИХ иудеев был смутно ощутимым огнем жизни, далеким и непоишным, приходящим к пророкам, как вдохновение. Иисус ощутил этот огонь как внутренний свет, свет собственной души. Это было совер-шенно новое понимание глубинной внутренней сути жизни и челове-ка. Внешний мир остается внешним до тех пор, пока нет подлинной фобии к нему. Спаситель -- внутреннее чудо преображения души, а не внешняя сила.
Таков духовный смысл евангельского образа, и именно такое его прочтение оставило неизгладимый след на века. Именно такой Хрис-тос запечатлен на лучших иконах мира. И именно о такой невероят-ной, головокружительной высоте человеческого духа, вмещающего всю бесконечность, "повествуют" хоралы Баха, написанные на еван-гельские темы.
Относительно быстрое распространение христианства в малоази-атских провинциях Римской империи и в самом Риме было обуслов-лено рядом социально-исторических факторов. Начавшийся в эпоху античного мира социальный кризис порождал всеобщую неуверен-ность в завтрашнем дне, чувства апатии и бесперспективности. Усилил-ся антагонизм не только между рабами и свободными, но и между римскими гражданами и подданными провинций, между римской по-томственной знатью и обогатившимися всадниками. В огромной Рим-ской империи насчитывалось несколько десятков миллионов людей, но не было чувства солидарности между ними, общего идеала, обще-принятой морали. То, что почитали одни, презирали другие. И таких не-совместимых ценностных систем были десятки. Можно себе предста-вить, какой в силу этого царил хаос, как постепенно терялось уваже-ние ко всяким нормам и правилам. Древние историки в один голос жалуются на упадок нравов. Нужна была объединяющая всех миро-вая религия, которая могла бы заполнить духовный вакуум. Новая ре-лигия должна была обращаться ко всем народностям обширной Рим-ской империи и ко всем социальным слоям общества, в том числе и к рабам. И такой религией стало христианство. Настроения усиливав-шегося недовольства и протеста вылились в религиозную форму.
Христианство возникло на базе иудаизма, можно даже сказать, что оно было восстанием внутри иудаизма. Христиане приняли эстафету пророков и утверждали, что основатель их учения Иисус Христос -- тот самый Мессия, который избавит мир от страданий и даже от смер-ти. И они обращаются не только к евреям, среди которых родилось учение, но ко всем людям мира, называя всех своими братьями. Хрис-тианство прежде всего провозгласило равенство всех людей как грешников. Оно отвергло существующие рабовладельческие обще-ственные порядки и тем самым породило надежду на избавление от гнета и порабощения отчаявшихся людей. Оно призвало к переуст-ройству мира, выразив реальные интересы бесправных и порабощен-ных. Оно, наконец, дало рабу утешение, надежду на получение свобо-ды простым и понятным способом -- через познание Божественной истины, которую принес на землю Христос, чтобы навсегда искупить все человеческие грехи и пороки. Христиане создают Новый Завет, а ста-рая еврейская Библия стала называться Ветхим Заветом. И если Вет-хий Завет противоречил Новому, новое отменяло старое. Суть нововве-дений не сводилась лишь к обрядовым изменениям (вместо субботы стало праздноваться воскресенье, вместо обрезания младенцев было введено крещение), а заключалось в установлении общего поворота: новое оказывалось лучше старого. "Новый Адам", т. е. новый человек, противопоставляется в евангелиях старому, "ветхому", новое вино -- старым мехам ("Не вливайте вино новое в мехи старые...") (Map. 2, 22). Во всех примитивных и архаических религиях старое лучше нового (сравните: "старое доброе время"). В еврейском мессианстве, рожден-ном вдали от земли обетованной, торжество добра переместилось в будущее. Но только в христианстве идея лучшего будущего (для всех племен и народов) слилась с идеей нового, преображенного человека, человека, которого прежде не было, которым христианин должен стать по примеру Христа. Эта религиозная идея была очень важной пред-посылкой идеологии прогресса, движения к лучшему будущему, возник-шей в Западной Европе в XVIII--XIX вв. Таким образом, благодаря еван-гелиям были сделаны важнейшие шаги в духовном развитии человече-ства, и потому их значение далеко выходит за рамки истории религии. В Новый Завет входят четыре Евангелия. Евангелие означает "бла-гая весть" (весть о спасителе). Четыре Евангелия -- это четыре жиз-неописания Иисуса Христа и четыре изложения его учения. Евангелия варьируют события, дополняют друг друга, авторы придают описаниям индивидуальную окраску, рассказы совпадают или не совпадают, но, так или иначе, создают единый и цельный художественный образ Христа. Что в этом образе необыкновенного, так выделяющего его из всей че-реды библейских пророков? Иисус Христос утверждает не только лич-ную свою божественность, но и общую для всех людей способность к обожению (теозису). Называя себя "сыном человеческим", он говорит, что каждый человек может достичь божественной высоты, свободы в Боге. Дух человеческий он ставит выше всех слепых авторитетов, ве-ковых установлений, законов. Он напоминает людям о том, что зако-ны творились ими, а не они законами, и призывает людей к свободе. Ни один пророк не дерзнул пренебречь обрядом, установленным Мои-сеем и поставить новое вдохновенное чувство истины выше вековых предписаний. Это сделал только Иисус. Важно, что человек перестает быть рабом созданий собственного разума. Установка на внутреннее чувство, на интуицию помогла впоследствии христианству преодолеть "букву" традиций разных народов, впитать в себя "дух" традиций не только еврейских, но и греческих, египетских, сирийских, предстать в качестве синтеза всей средиземноморской культуры.
В истории христианства, равно как и в его догматике, учение Хрис-та неотделимо от Его Личности. Христианство тем и отличается от других религий, что в центре его стоит Личность Богочеловека, а не просто данное им учение. Сами христианские философы отмечают, что "сущность христианства... -- в личности Христа, в космической роли этой таинственной Личности. Евангелие есть учение о Христе как Ис-купителе и Спасителе мира, а не учение Христа. По Евангелию, путь спасения -- Сам Христос. Его божественная Личность, а не евангельс-кая мораль, не христианские поучения. Если брать учение Христа и от-вергать самого Христа, то в христианстве нельзя найти ничего абсо-лютно нового и оригинального. В Ветхом Завете, в Индии, у Сократа и стоиков были уже даны почти все элементы христианской морали. А моральное учение Канта некоторые даже находят более возвышенным, чем христианское. Все христианское учение было уже подготовлено греческой и восточной мудростью... Одно только абсолютно ново и оригинально в христианстве -- сам Христос; Его только не было еще в мире и другого Христа никогда не будет"1.
Притягательность христианства -- не в учении как таковом, а в со-единении учения и личности, учения и примера. Именно здесь христи-анство одержало победу над языческим миром, в котором утончен-ность философских и моральных рассуждений сочеталась с практичес-ким имморализмом и цинизмом. "Ведь не рассужденьиц недостает теперь, нет, книги полны стоическими рассужденьицами. Чего же недо-стает? Человека, который будет практически осуществлять рассужде-ния, который делом будет свидетельствовать в их пользу", -- писал рим-ский философ-стоик Эпиктет2. О любви и высшем добре говорили еще со времен Сократа и Платона; этика Сенеки была в некоторых момен-тах столь близка к христианской, что это дало повод Энгельсу назвать его "дядей христианства". Но языческий мир преклонился не перед теми, кто вдохновенно и возвышенно писал о любви; он сделал сво-им Богом Того, Кто во имя этой любви пошел на крест.
Идейные предшественники христианства
Христианство, как и любое другое крупное историческое явление, возникло, да и могло возникнуть только в определенной обществен-ной среде; оно тысячами нитей было тесно связано с различными предшествовавшими и особенно современными ему философскими и религиозными системами. В странах Средиземноморья был распрост-ранен культ египетских богов Исиды и Осириса. По своему содержа-нию аналогичными культу Исиды и Осириса были сирийский культ Адониса и Астарты, малоазатский -- Кибелы и Аттиса, вавилонский -- Таммуза и многие другие. Во всех этих культах большую роль играли страдания умирающего бога и его воскресение. Весьма популярным в то время был также иранский культ Митры. Митраизм стал распрос-траняться на территории римской средиземноморской державы уже в I в. до н. э. Родственным митраизму был культ "Непобедимого солн-ца". Верховным божеством этого сирийского культа было также солнце. Аналогично митраизму и этот культ отличался воинственнос-тью. При императоре Аврелиане Непобедимое Солнце было офици-ально признано верховным божеством -- покровителем Римской им-перии. Оба эти культа были опасными соперниками христианской цер-кви. Христианство победило сравнительно быстро благодаря тому, что многое позаимствовало у них. Для иллюстрации укажем на не-сколько совпадений в идеологии и культе христианства и митраизма. Так, дата Рождества установлена 25 декабря -- день зимнего солнце-ворота. Символ христианства -- крест -- означал в митраистской сим-волике солнце с расходящимися во все стороны лучами. Символами Митры были лев, бык и орел. Эти же символы в христианской литера-туре обозначали евангелистов Марка, Луку и Иоанна. На наиболее ран-них изображениях распятия встречаются те же изображения солнца и луны, что и у Митры. Митраизм, как и христианство, имел ритуал кре-щения в купели, в нем использовалась священная вода, признавалась тайная вечеря, празднование воскресенья. В религиозных представле-ниях и митраизма, и христианства большую роль играли вера в бес-смертие души, загробную жизнь с раем и адом, воскресение и Страш-ный суд.
Страницы: 1, 2
