В те годы король Ибн Сауд обладал функциями главы государства, верховного главнокомандующего, главы правительства, а в качестве хранителя двух святых мест ислама - лидера религиозной общины. Свобода деятельности короля не стеснялась никакими законодательными учреждениями, ибо он сам издавал законы. В то же время, в соответствии со сложившимся традиционным государственным правом в Аравии для проведения решений светской власти в жизнь требовалась санкция власти религиозной, согласие улемов. На родине ислама пренебрежение или неуважение к религии были чреваты непредсказуемыми последствиями. Таким образом, две составляющие субъекта реформ - король и правящие и господствующие слои - основывались на разных принципах, питались из различных источников и нередко вступали в противоречия. Однако единая социальная природа власти и элиты позволяла избежать до поры до времени не только открытых конфликтов, но и ассинхронности в деятельности субъекта реформ. Причина этого проста: все преобразования Ибн Сауда проходили в рамках существовавшей общественной системы, иначе говоря означали ускоренное развитие феодального общества, в котором отдельные "вкрапления" капиталистического уклада не играли важной роли. Проводя подлинно революционные преобразования в общественном строе Аравии, саудовский монарх действовал вполне реформистскими методами.
При создании структуры государственной власти Ибн Сауд учитывал исторический опыт Саудидов и соседних стран. Он отказался от идеи воссоздания халифата [подробнее см. 5] и создал монархию с абсолютной властью короля. В то же время, различный уровень социально-экономического развития частей нового государства побудил Ибн Сауда не спешить с унификацией политического устройства. В Хиджазе были сохранены Совет министров и элементы представительной власти - законодательное собрание из местной знати и купечества. Более того, лишь в 1932 г. страна получила свое нынешнее название Королевство Саудовская Аравия, реально отвечавшее характеру нового государственного образования.
Преобразования в сфере государственности Ибн Сауд проводил как подлинный реформатор. Сразу оговоримся, что на раннем этане деятельности Ибн Сауда не предполагаем наличия у него продуманного и далеко идущего плана всесторонних и качественных преобразований. Конечно же, как это и бывает в большинстве случаев, саудовский монарх где спонтанно реагировал на возникающие конфликты, где дальновидно смягчал назревающие противоречия, однако большой природный ум и открытость к новизне вели Ибн Сауда далее тех целей, которые он сам для себя ставил.
Тем не менее, этот сильный и властный политик ни в чем не переступал за рамки модернизированной им феодальной системы: государственность, социальные отношения, господствующая идеология, власть ислама, нормы морали, быт и поведенческие стереотипы сохранялись почти в средневековом виде. К началу 50-х годов деятельность западного государственно-монополистического капитала в королевстве соседствовала с сохранением рабства. Иные шейхи племен наживались как на получении заработной платы своими соплеменниками, посылаемыми ими на нефтепромыслы, так и на торговле рабами.
Король сознавал это вопиющее противоречие, но не спешил его разрешить, ибо само саудовское общество даже не осознавало этого противоречия. Тем самым, Ибн Сауд стремился к минимальным разрушениям в рамках устаревшей системы, считался с "порогом чувствительности" народных масс, но главное, на наш взгляд, он опасался нарушить равновесие во властных структурах. '
Принципиальной новизны в такой политике реформатора нет. Любой архи-сильный правитель должен в той или иной мере считаться с "гласом народа", хотя бы и безмолвствующего. В качестве иллюстрации приведем пример деятельности Ибн Сауда по созданию новой государственности. В Неджде Ибн Сауд опираются на поддержку части племен, например клана ас-Судейри, на сочувствие значительной части оседлого населения. Если ас-Судейри надеялись занять видное место близ трона (что и получилось), то хадари Неджда (горожане и земледельцы) надеялись па прекращение изнурительных междоусобиц и войн.
В приморском Хиджазе к тому времени сформировалась своя торгово-ростовщическая буржуазия, определились интересы влиятельных кланов племенной аристократии, религиозных деятелей и шерифского чиновничества. Их интересам также отвечало стремление Ибн Сауда к объединению Аравии и обеспечению безопасности торговых путей. Однако сознание своего реального или мнимого превосходства над "сыновьями пустыни" не позволяло им принять не только главенство Неджда, но и равное с ним положение.
Думается, сделанные Ибн Саудом уступки Хиджазу (вызвавшие недовольство в Неджде) свидетельствуют о начале его превращения из феодального правителя в буржуазного реформатора. Ясно, что для короля намного проще было бы понизить уровень общественной жизни Хиджаза до недждийского и сохранить закрытость страны, однако Ибн Сауд сразу отвергнул путь застойной изоляции. По всей очевидности, он пошел на это по причинам экономическим: власть прямо зависела от хаджа и иных финансовых поступлений Хиджаза, любая смута в провинции тут же нарушила бы хрупкое благополучие молодого государства, лишенного иных источников дохода. Однако объективное значение выбора короля было большим, ибо он вставал на сторону более передовых уклада, образа жизни, ценностей.
Обращает на себя внимание то обстоятельство, что Ибн Сауд предпочитал использовать ненасильственные методы, добиваясь где уступками, где подкупом того, за что иначе следовало бы платить кровью. Известны его меры по ограничению жестокости войск в ходе объединения Аравии. По мнению саудовского исследователя Саида Бадиба, масштабы использования силовых методов Ибн Саудом даже несравнимы с методами Реза-шаха в Иране, .для которого в те же годы насилие оказалось главным инструментом в процессе национального строительства [7, р. 37-41].
Полномочия хиджазского Совета министров в начале 50-х годов были распространены на всю страну, тем самым было положено начало созданию современного централизованного аппарата управления.
Более активна была политика Ибн Сауда в социальной сфере. Изменения в обществе - процесс в основном стихийный, однако в Саудовской Аравии в условиях ускоренного развития роль реформатора оказывается существенной. Создание ихванских поселений и самого слоя ихванов (исламских братьев) диктовалась для Ибн Сауда в 10-20-е годы необходимостью иметь надежный инструмент для борьбы против непокорных племен и горожан. Объективное же значение этого института состояло в размывании традиционной племенной структуры, отрицавшей главенство центральной власти и лояльной прежде всего к своему правителю.
Формирование саудовского рабочего класса стало возможным благодаря расширению в 40-50-е годы деятельности американской нефтедобывающей компании АРАМКО. Однако, не стоит забывать, что Ибн Сауд постоянно настаивал на увеличении доли саудовцев среди рабочих компании (для самой компании проще было привлекать палестинцев, египтян и других более квалифицированных работников).
Рабочие выступления, потрясшие саудовское общество в конце 40-х - начале 50-х годов, были вызваны скорее трудовыми и идеологическими, а не классовыми противоречиями (хотя политические требования - по арабо-израильскому конфликту - там присутствовали). Точнее, противоречия возникли между рабочими и западным государственно-монополистическим капиталом, а саудовская монархия обвинялась опосредованно. Используя метод "кнута и пряника", конфликты удавалось разрешить. Их опыт был в полной мере учтен позднее, при выработке социальной политики монархии и отношения к рабочему классу в стране.
За годы правления Ибн Сауда почти не произошло изменений в образе жизни королевства. Это особенно любопытно, так как соседние Египет, Ливан, Иордания и Ирак заметно европеизировались. Внешний фактор явно давил на Саудовскую Аравию, однако демонстрационный эффект соседей, присутствие после второй мировой войны значительных групп европейцев, влияние радио и т.п. сдерживались мощной преградой - традиционной невосприимчивостью к новациям вообще и тем более новациям "неверных" как общества в целом, так и короля.
Правда, в стране появились автомобили, самолеты, радио, телефон, газеты, светские школы, новые формы деятельности, но все это лишь в силу крайней и очевидной необходимости принималось Ибн Саудом и его поколением. Известны рассказы, как король (будучи реально абсолютным правителем) прибегал к уговорам высших религиозных авторитетов для санкционировани ими использования радио [6, р. 190-201].
Страницы: 1, 2, 3
