За несколько месяцев до французской революции правительство отобрало у Новикова университетскую типографию, а сам он два года спустя был отправлен Екатериной без суда в Шлиссельбургскую крепость.
С. Е. Десницкий
О
дним из первых пытался выйти за рамки идеалистического понимания истории человечества профессор Московского университета С. Е. Десницкий (умер в 1789 г.). Исторический процесс он связывал с развитием про-изводительных сил, разделением труда и изменением форм соб-ственности. В этом отношении суждения Десницкого опережали взгляды современных ему французских просветителей; в про-тивовес теории «общественного договора» он связывал возник-новение государства с имущественным неравенством.
Десницкий противопоставлял феодальной собственности и феодальному государству буржуазную собственность и буржу-азный строй. Он осуждал крепостное право, ссылался на Ан-глию, где отсутствуют «политические препятствия» для разви-тия сельского хозяйства, где оно «производится добровольно... с несказанным рвением, успехом и совершенством». Десницкий доказывал необходимость преобразования политического строя России, предлагал учредить в качестве высшего законодатель-ного и судебного органа выборный сенат из 600--800 членов, обязанность которого состояла бы в разработке новых законов и установлении налогов, в контроле за доходами и расходами государства, в решении вопросов мира и войны. Сенат должен был действовать непрерывно и находиться «безотлучно при монархе», его члены должны были избираться па основе иму-щественного ценза.
Буржуазная направленность взглядов Десницкого выража-лась в предложении уничтожить сословные привилегии и уста-новить формальное равенство всех граждан перед законом, отделить административную власть от судебной, ввести незави-симый, бессословный, гласный и равный для всех суд с адвока-турой, присяжными заседателями и государственными проку-рорами. Власть в городе, по его проекту, передавалась учреж-дениям, купеческим по составу.
Десницкий требовал равноправия всех народов Российской империи, равноправия женщин с мужчинами, прекращения религиозных преследований, устранения вмешательства церкви в государственные дела, в вопросы науки и просвещения. Гово-ря о преимуществах английских порядков, он вместе с тем не идеализировал буржуазную Англию, с которой был хорошо зна-ком, так как учился в университете в Глазго под руководством «отца классической политической экономии» -- Адама Смита. Десницкий писал, что в Англии нет подлинного народовластия, что там правят «миллионщики», у которых «даже и самое пра-восудие может быть нечувствительно на откупе».
Предлагая план изменения политического строя России, Десницкий все свои надежды возлагал на реформы сверху, боялся крестьянских восстаний и предостерегал, что не следу-ет давать крестьянству повода к проявлению неповиновения.
Масонство
С
воеобразной формой идеологического наступления реакции было масонство, возникшее как антипод рационализму века Просвещения: разуму противопо-ставлялась мистика, материалистическому пониманию законов природы -- алхимия и кабалистические толкования. Масонство стремилось увести современников от социально-политических вопросов, которые ставили перед ними идеологи молодой бур-жуазии. Говоря о равенстве людей, масоны переносили это по-нятие в абстрактный мир; они много рассуждали о гуманности и просвещении, но гуманность ими понималась как «вспомоще-ствование», а просвещение -- как средство для воспитания «до-брого христианина» и «покорного подданного». На место фео-дальных норм морали они выдвигали свои столь же реакцион-ные, но по форме более соответствовавшие духу времени.
В России масонские ложи приобрели особое значение и силу в 70-х -- 80-х годах, когда в них хлынула широким потоком дворянская интеллигенция. Конечно, притягательной силой для них были не мистический ритуал и не алхимические опыты, а масонское учение о религиозно-нравственном совершенствова-нии, о послушании и братстве людей всех сословий. Этим они хотели заменить идеи общественного равенства и классового антагонизма, воскрешавшие в их памяти крестьянские волне-ния. Видный масон тех лет И. В. Лопухин писал в 1780 г., что французские просветители «разум свой соделывают орудием погубления людей... В какое несчастие повергся бы человече-ский род, если б удовлетворилось их пагубное желание и если б могли подействовать змеиным жалом начертанные книги их». Тогда, говорит он, крестьяне вышли бы из повиновения и не совершали больше «человеколюбивые дела», т. е. перестали бы производить хлеб для дворян И. В. Лопухин. Рассуждение о злоупотреблении разума некоторыми новыми писателями и опровержение их вредных правил. Соч. россиянином. М., 1780, стр. 5-7..
Среди масонов удивительно уживались набожность с воль-нодумством, просветительство с крепостнической идеологией. Именно эта особенность масонства привела к тому, что при об-щей его реакционной направленности в нем порой возникали и развивались прогрессивные начинания. Известно, что в окру-жении московских розенкрейцеров 80-х годов развернулась огромная для своего времени просветительская деятельность Н. И. Новикова, принесшая широкому читателю сотни новых общеобразовательных книг и переводов классиков мировой культуры. И тем не менее масонство отрицательно сказалось на развитии передовой общественной мысли в России. Это видно хотя бы на примере того же Новикова: в 80-х годах, когда он уже стал масоном, из его изданий почти полностью исчезли острые общественно-политические вопросы, которые он так сме-ло ставил в своих журналах в конце 60-х - начале 70-х годов.
5 Революционные общественно-политические взгляды
А. Н. Радищев
В
осстание Пугачева, европейская просветительская мысль, уро-ки революционной войны в Америке и революционная ситуация во Франции способствовали возникновению в русском просветительстве революционного на-правления. Этот перелом в истории русской общественной мыс-ли связан с А. Н. Радищевым (1749-1802 гг.), с его знаменитой книгой «Путешествие из Петербурга в Москву». Радищев писал, что крестьянин «заклепан в узы» и «в зако-не мертв». Дворяне заставляют крестьян «шесть раз в неделю ходить на барщину», взимают с них непосильные оброки, ли-шают их земли, применяют «дьявольскую выдумку» -- месячи-ну. Помещики истязают крестьян «розгами, плетьми, батожьем или кошками», сдают в рекруты, ссылают на каторгу, «продают в оковах как скот». Ни один крепостной крестьянин «не безопасен в своей жене, отец в дочери» А. Н. Радищев. Избранные сочинения. М., 1949, стр. 79, 80, 120-121, 198, 226.. Помещики оставляют «крестьянину только то, чего отнять не могут,-- воздух, один воздух». Из этого Радищев делал вывод о необходимости «со-вершенного уничтожения рабства» и передачи всей земли кре-стьянину -- «делателю ее».
Еще дальше своих предшественников Радищев пошел в понимании связи между крепостничеством и самодержавием. Са-модержавие защищает интересы вельмож и «великих отчинников», в органах управления и судах царят крепостнические порядки. Он первым среди русских мыслителей подчеркнул, что религия и церковь являются одним из важнейших орудий угне-тения народа.
Радищев твердо верил, что после революционного уничто-жения крепостничества из крестьянской среды скоро бы «исторгнулися великие мужи для заступления избитого племени; но были бы они других о себе мыслей и права угнетения лишенны». Радищев наполнил понятие «патриотизм» революционным содержанием. Настоящим патриотом, по Радищеву, может счи-таться лишь тот, кто всю свою жизнь и деятельность подчиняет интересам народа, кто борется за его освобождение, за установ-ление «предписанных законов естества и народоправления».
По Радищеву, «самодержавство есть наипротивнейшее че-ловеческому естеству состояние». Он утверждал, что истина и справедливость не живут в «чертогах царских», что одежды ца-ря и его приближенных «замараны кровью и омочены слезами» народа, поэтому тщетны надежды просветителей на «мудреца на троне». Мысль Радищева шла дальше: «Нет и до окончания мира примера, может быть, не будет, чтобы царь упустил до-бровольно что-либо из своей власти» Там же, стр. 3, 100-102, 13-14..
Своими произведениями «Письмо другу», «Беседа о том, что есть сын отечества», «Житие Федора Васильевича Ушакова» и «Путешествие из Петербурга в Москву» Радищев готовил чита-телей к восприятию идеи о необходимости революции. В оде «Вольность», наиболее важные строфы которой он включил в «Путешествие», Радищев выступил с подлинным гимном в честь будущей победоносной революции. Как величайший праздник человечества он рисует день, когда «возникнет рать повсюду бранна», будут «ликовать склепанны народы» и торо-питься «в крови мучителя венчанна омыть свой стыд». Празд-ником будет день, когда победит восставший народ.
После революции и казни царя, по мысли Радищева, на пре-стол «воссядет народ» и воцарится вольность - «вольность дар бесценный источник всех великих дел». Он высоко ценил Кромвеля за то, что тот научил, «как могут мстить себя народы», и «Карла на суде казнил».
Издавая «Путешествие из Петербурга в Москву», запрещен-ное в России, Герцен писал о его авторе: «....Он едет по большой дороге, он сочувствует страданиям масс, он говорит с ямщиками, дворовыми, с рекрутами, и во всяком слове его мы находим с ненавистью к насилью - громкий протест против крепостного состояния» А. И. Герцен. Собрание сочинений, т. XIII. М., 1958, стр. 273..
Требуя полного освобождения крестьян, указывая на революционный путь к нему, Радищев не исключал при этом и путь реформ сверху. В этом не было ни отступления от своих основ-ных взглядов, ни проявления либеральных иллюзий и колеба-ний. Он имел в виду реформы, которые не укрепляли бы суще-ствующий строй, а ослабляли бы его, ускоряли его гибель. Он разработал план постепенного осуществления мероприятий, ко-торые должны завершиться «совершенным уничтожением раб-ства».
Однако Радищев мало верил в то, что помещики, эти «звери алчные, пиявицы ненасытные», согласятся на проведение ре-форм или что их осуществит монарх. Он грозил помещикам что «рабы, тяжкими узами отягченные, яряся в отчаянии своем разобьют железом главы» своих ненавистных господ А. Н. Радищев. Избранные сочинения, стр. 217, 221..
Радищев считал, что революция - не пустая мечта: «Взор проницает густую завесу времени, от очей наших будущее скры-вающую. Я зрю сквозь целое столетие»,-- писал он.
Екатерина II понимала, какую опасность для самодержав-но-крепостнического строя представляет критика крепостниче-ства, сочетающаяся с провозглашением революционных идей, одобрением стихийных крестьянских бунтов и выступлением с революционной программой.
С именем Радищева связан особый этап революционной, рес-публиканской мысли в России. Идя «вслед Радищеву», затрав-ленному самодержавием Возвращенный Павлом I из сибирской ссылки Радищев, надломленный и обманутый демагогическими жестами Александра I, покончил с собой 11 сентября 1802 г., радищевцы -- его современники и последователи -- приняли эстафету из его рук и передали ее поколению Пестеля и Рылеева, Грибоедова и Пушкина. Если плеяда великих французских просветителей идеологически под-готовила буржуазную революцию в Западной Европе, то Ради-щеву выпала великая честь выступить идеологом начинающе-гося революционного движения в России.
Французская буржуазная революция и русская общественная мысль
дни, когда во Франции вооруженный народ штурмовал Бастилию, в России Радищев печатал свое «Путешествие из Петербурга в Москву». Тогда же Я. Б. Княжнин завершал свою последнюю трагедию «Вадим Новгородский», явившуюся вершиной дворянского свободомыс-лия. Яков Борисович Княжнин (1742--1791 гг.), дворянин, в течение долгих лет преподавал русскую словесность в Сухо-путном шляхетском корпусе и был автором многих трагедий. В своем «Вадиме» он дал образ республиканца, противопостав-ляя его «просвещенной монархии». В отличие от Радищева на-род в трагедии Княжнина изображен как пассивная сила. Тем не менее со страниц «Вадима», так же как и «Путешествия из Петербурга в Москву», хотя и по-разному, звучали призывы к борьбе с самодержавием.
С первых же дней революции во Франции ее лозунги и дела захватили многие умы в России. Современники рассказывают, что «революционные события были ежедневным предметом раз-говоров и жарких споров о принципах и их изложении, и не-возможно было не принимать в них участия» Д. Н. Свербеев. Записки, т. 1. М., 1899, стр. 411.. Революционные журналы, книги и брошюры проникали в Россию. Они вызыва-ли живой интерес в дворянских особняках и гостином дворе, в казармах и университетских аудиториях, в столицах и про-винции. Вдумчивые наблюдатели замечали, что «прелести Французского переворота» не только до Украины, но и «до глубины самой Сибири простирали свое влияние на молодые умы» В. Н. Карамзин. Сочинения, письма и бумаги. Харьков, 1910, стр. 62-63.. В Яссах, например, при штаб-квартире князя Потемки-на офицеры стали выпускать еженедельный листок «Вестник Молдавии», где печатались сообщения о революции во Франции. В Тобольске учителя народного училища на страницах издаваемого ими журнала помещали статьи на революционные темы: о правах человека, о Национальном собрании, о консти-туции 1791 г. Известиями из Франции интересовались в Пензе, в Кременчуге, в Семипалатинске, в Саратове.
Французская революция вначале была принята русским обществом чуть ли не с единодушным одобрением. Передовые дворянские круги, в частности, увидели в событиях во Франции путь к «просвещенной» монархии, горячо ратовали за насажде-ние «добродетели», за «равенство чувств» людей всех сословий, за гражданское достоинство, оставляя в стороне вопросы обще-ственно-экономических преобразований.
Но разгоравшаяся на Западе заря революции постепенно отрезвляла дворянские головы. Сообщения о городских и кре-стьянских выступлениях во Франции, о сожженных замках воскрешали в памяти русских помещиков грозный призрак Кре-стьянской войны под водительством Пугачева. В событиях во Франции они видели претворение в жизнь тех дум, которые, по яркому определению Радищева, они читали «на челе каждого из... крестьян». Один вологодский помещик заметил, что «все крестьяне имеют оставшегося от времени Пугачева духа -- дабы не было дворян», и добавил, что это и есть дух «безначальства и независимости, распространившийся... по всей Европе». Отго-лоски «великого страха» докатились и до русских дворянских усадеб, где, по выражению помещика А. Карамышева, содрога-лись, глядя «как старый свет спознакомляется с новым». Масон И. В. Лопухин писал в этой связи, что он охотно отказался бы от всех своих крестьян, лишь бы «никогда в отечество наше не проник тот дух ложного свободолюбия, который сокрушает мно-гие в Европе страны» Я. Барсков. Переписка московских масонов XVIII века. Пг., 1915, стр. 24..
Развитие событий во Франции усиливало опасения предста-вителей привилегированного класса. Победы революционных армий на полях войны, свержение монархии и казнь короля, установление якобинской диктатуры не оставляли больше места для дворянских иллюзий. Все более очевидной становилась пропасть, отделявшая «старое» от «нового», путь к которому неизбежно шел через революцию. Приближавшийся кризис феодально-крепостнической идеологии даже в ее «просвещен-ной» форме приводил в отчаяние ее носителей. «Век просвеще-ния! Я не узнаю тебя -- в крови и пламени не узнаю тебя -- среди убийств и разрушения не узнаю тебя!» «Аглая», кн. II. Изд. Николая Карамзина. М., 1795, стр. 68 и сл.. В этих словах Карамзин выразил в какой-то мере чувства и думы большого числа дворян.
Правительство Екатерины II встало на путь открытой реак-ции. Радищева сослали в Сибирь, Княжнин был брошен в тюрь-му, где он, по-видимому, и умер в 1790 г. Новиков в начале 1792 г. был заключен в Шлиссельбургскую крепость сроком на 15 лет. Во имя защиты «цивилизации» и «порядка» подверга-лись заточению свободомыслящие люди, свирепствовала цензу-ра. В своих посланиях к европейским монархам Екатерина при-зывала их к постовому походу» против «якобинского варвар-ства». Подавить «французское безначалие,-- писала она,-- зна-чит приобрести себе бессмертную славу».
Иначе воспринимались революционные события во Франции передовыми демократическими кругами русской интеллигенции, которые в своих стремлениях отражали интересы и нужды тру-довых слоев населения. В огне революции во Франции руши-лись те самые феодальные устои, против которых стихийно боролось русское крестьянство и против которых выступали лучшие люди России. Французская революция как бы подт-верждала на практике жизненность идей Радищева; она спо-собствовала становлению в России революционной идеологии, развившейся как протест против русской самодержавно-кре-постнической действительности.
Дела Тайной экспедиции, сохранившие протоколы допросов, показания свидетелей, раскрывают среду, в которой зрела рус-ская революционная мысль. В Петербурге, например, у некоего разорившегося купца Степана Еркова собирались люди различ-ных профессий, в том числе землемер в отставке Федор Крече-тов, который говорил о необходимости свергнуть «власть само-державия, сделать либо республику, либо инако как-нибудь, чтобы всем быть равными». В Петербурге же, в кругу мелких коллежских канцеляристов велись разговоры о том, что «рус-ские находятся под тяжким игом самодержавного тиранства» и что «было бы очень хорошо, если бы Национальный конвент додумал о способе избавления Франции от такого врага (как Екатерина II.-- автор), а людей русских от тиранства». На Ук-раине мелкий служащий из обедневших дворян Степан Познанский спрашивал окружавших его лиц: «на что нам коронован-ные головы, на что нам магнаты», и предлагал с ними поступить так же, «как во Франции с ними сделали, а мы в то время будем равны и вольны». Эти требования и надежды говорят о тех ре-волюционных выводах, к которым пришли русские передовые люди в дни наивысшего подъема французской революции. Наме-тились истоки революционно-демократического течения, опре-делившегося в русском освободительном движении в XIX в.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6
