Ведущая мысль всех выступлений – борьба с большевизмом до конца. «Большевики украли у России свободу и мир… Война с Германией продолжается сейчас на русских равнинах.
Победа России над социализмом есть победа свободы мира над германскими вожделениями, есть победа человечности над стихией преступления и социализма»[17].
Высказывается газета и по международным вопросам. «Англия и сейчас страна сюрпризов, ибо она страна политического не равновесия и по какой линии она пойдет – это сказать трудно.
Есть те причины, которые объясняют, почему не радуясь политикой немцев, которая ослепляет очень многих, политикой знающей, куда она идет и чего она хочет, политика союзников кидается то вправо, то налево, делает ошибки за ошибкой и, в конце концов, рискует поочередно оттолкнуть от себя всю Россию. Я сказал бы, что это фатально и неизбежно, если бы за последнее время не начал повсюду обнаруживаться ленный перелом к лучшему.
Этот перелом начинается, главным образом, тремя причинами: во-первых, полосой побед Колчака, которые в начале превзошли все то, что от него ожидали, и заставили думать, что национальное движение в России объединяется вокруг этого центра. С этой минуты в адмирале Колчаке увидели реальную силу. Тот же перелом произошел и по отношению к генералу Деникину.
Вторая причина – это крушение большевиков. По полученным сведениям за последнее время довольно единодушно утверждали, что большевики ежедневно теряют сторонников и понимают сами, что в прежнем виде режим существовать не может. И так как здесь отлично знают фразу, что самый опасный момент для всякого дурного режима это тот, когда этот режим хочет исправиться, то здесь поняли, что большевизму приходит конец изнутри.
Наконец, третья причина, но крайне важная – это растущее сознание того, что сильная Россия необходима для того, чтобы мир был действительно прочным. Без России прочный мир невозможен»[18].
В «Вестнике» Деникин высказывал свое отношение к прессе, выходившей в районах, занятых белой армией. Естественно, оно было дифференцированным, однако большевистские издания, как и самих большевиков, предлагалось безжалостно уничтожать.
Характеризуя в дальнейшем суть и характер гражданской войны, А. Деникин в своей пятитомной книге «Очерки Русской смуты» без всяких приукрашиваний рассказал о том, что представляла собой Добровольческая армия в духовном и моральном плане. Здесь следовали рядом подвиг и грязь, героизм и жестокость, сострадание и ненависть. Жестокость правила кровавый пир на Русской земле. Чрезвычайно полезным и поучительным для студента станет прочтение его книги, в которой Деникин кровавое ристалище гражданской войны назвал «русским погостом», где и «красные» и «белые» пустили реки крови.
Войсковой круг Войска Донского выпускал газету «Вольный круг», которая поддерживала политику, проводимую генералом Калединым.
Заслуживает внимание журнал «Донская волна», выходивший в 1918–1919 годах. Заслуживает внимания также и личность издателя журнала Виктора Севского[19].
Виктор Севский - литературный псевдоним Краснушкина Вениамина Алексеевича, казака станицы Константиновской. Он родился 22 августа 1890 года в семье войскового старшины в отставке. Биографы отмечают его весьма любознательную с детства натуру. Он был очень начитанным ребенком ив шесть лет он уже самостоятельно читал и «высказывал о прочитанном свое суждение». Вероятно, эта самостоятельность мышления и отразилась в дальнейшем на его творческой, общественной и политической деятельности, когда, уже будучи известным не только на Дону, но и на страницах крупных российских изданий, он прослыл независимым автором многих искрометных фельетонов, резких критических статей. Отец определил его в Новочеркасскую классическую гимназию, где вскоре проявились склонность к литературному труду и проблемы с математикой. Поэтому Вениамина перевели для продолжения учебы в частное реальное училище Попкова в Ростове, где требования к математике были умереннее. Но и здесь он тоже считался «малоуспешным» по злополучной математике. Но зато его сочинения зачитывались вслух как образец живой яркой мысли. И, несмотря на литературный талант, Краснушкина исключили из училища за хроническую отсталость по математике. Тем не менее, Вениамин остался в Ростове с целью продолжать литературную деятельность.
Он сотрудничает в разных литературных изданиях. Вскоре в ростовской газете «Копейка» вышел его художественно-юмористический очерк «История одной академии», где были отражены все слабые и темные стороны частных учебных заведений. Эта публикация вызвала резонанс в городе и переполох в училище, так как директор и педагоги узнали себя. Работал В. Севский и в газетах «Южный телеграф», «Приазовский край». Публикация очерка «Панама» о работах по устройству шлюзов на Дону в районе станиц Константиновская и Кочетовская еще больше утвердила его имя. Его талант был признан многими известными мастерами пера, посыпались предложения сотрудничать во многих газетах и журналах. «Талантливый журналист и пионер патриотической и художественной журналистики Всевеликого Войска Донского», - так характеризовали его современники.
Прекрасный знаток истории донского края, он был и великолепным лектором-пропагандистом по истории казачества. К 1912 г. он был известен и как гуманитарно-общественный деятель. Им было создано «Общество помощи нуждающимся» с центром в Ростове и отделениями по Области.
Возможно, он так и остался бы в анналах истории только как яркий, талантливый писатель и поэт. Но на это она и история, чтобы ввергать подобных людей в пучину самых невероятных событий.
Первая мировая война… Февральская и Великая Октябрьская революция… Гражданская война на Дону... Не остался в стороне от судьбоносных событий и В. Севский. К началу 1-й Мировой войны его имя имело уже всероссийскую известность: он широко публиковался в столичной прессе. При временном правительстве сотрудничал в «Новом времени», петроградской «Копейке», в газете «Воля России», в печатных органах Совета Союза казачьих войск и т.д. В это же время у него складываются почти дружеские отношения с генералом Л.Г. Корниловым.
В силу своего критического отношения к тому, в чем он видел ложь и несправедливость (а это качество отмечали у него многие), он разочаровался в политике Временного правительства. Как отмечают современники, «в конце концов, в Петрограде создалась атмосфера, в которой В. Севский не в силах был находиться». Он уезжает в Новочеркасск.
И вот здесь происходит поворот в его деятельности, который даже его литературными поклонниками был воспринят с осуждением. Он стал редактором донской правительственной части газеты «Вольный Дон». В глазах его бывших почитателей он перестал быть свободным и беспристрастным критиком Донского правительства и Войскового круга.
Сам факт его приглашения на эту должность можно оценивать по-разному. Но очевидно то, что его человеческие и творческие качества (прямота, преданность избранному делу, талант известного публициста) очень устраивал на этой должности и М.Л. Богаевского и атамана А.М. Каледина.
В. Севского даже называли рыцарем А.М. Каледина. Политика прославления «Эпохи Каледина» вызывала негативное к В. Севскому отношение генерала П. Н. Краснова после избрания его донским атаманом.
Итак, новому правителю журналист пришелся не ко двору. Он уезжает в Ростов, где продолжает активно работать над изданием своего печатного рупора - журнала «Донская волна», первый номер которого вышел в свет к годовщине избрания А.М. Каледина атаманом.
Монархически настроенного Краснова и его ближайшее окружение явно не устраивало прокалединское содержание «Донской волны». В. Севский был вызван в штаб Донской армии, где ему предложили отказаться от борьбы с монархической политикой П.Н. Краснова, которую он считал пагубной для казачества.
«С редким достоинством и спокойствием выслушал молодой литератор разгневанных генералов», но подтвердил, что будет продолжать открытую борьбу против политики Краснова и также будет описывать эпоху Каледина и первых походов партизан и добровольцев. Как говорят очевидцы, «генералы потеряли дар речи»[20].
К сотрудничеству в журнале В. Севский привлек многих талантливых журналистов, писателей, преподавателей донских вузов, художников. На страницах этого интереснейшего издания можно было прочитать не только обо всем, что происходило в тот драматический период на Дону, но и в России. Почти каждый его номер содержал массу публикаций по истории казачества.
Но главным, конечно, было освещение партизанского и добровольческого движения. Как сказал один из его биографов: «Севский был Баяном всего антибольшевистского стана».
С явной антибольшевистской направленностью «Донской волны» соперничает то самое, изначально присущее В. Севскому качество независимого и свободного публициста, который, хотел этого или нет, но оставил нам потрясающие зарисовки событий, портреты известных политических и военных деятелей, как белых, так и красных, десятки, если не больше имен мобилизованной городской молодежи, детей мещан и чиновников: гимназистов, студентов и даже семинаристов, из которых создавались партизанские отряды. И хотя их называли героями, в реальности это была «несчастная зеленая молодежь», которая бесславно гибла то от красной пули, то от сыпного тифа, то просто превращалась в нравственного калеку.
Можно восхищаться описанием деяний одних личностей, что предстают на страницах «Донского Вестника», и ужаснуться примерами других. Вот, например, откровения генерала А. Шкуро, где он не скрывал своей кровожадности, жестокости, любви к набегам и грабежам. С присущим В. Севскому юмором и мастерством создания портрета героя он пишет о Б. Савинкове: «Я увидел кавалергарда от социализма, как зовут С. слева, и «убойных дел мастера», как величают его справа». Он не побоялся лягнуть и Е. Савельева: «Донской историк, надевший даже на Адама штаны с лампасами»[21].
Любопытна характеристика пролетарского писателя: «Максим Горький - это некрасивый человек с прекрасными глазами... В голове у Горького много мыслей. Эти мысли странно относятся друг к другу. Они иногда ссорятся, но никогда не дружат между собой. За всю жизнь Максим Горький никогда не мог дать ни одного крепко спаянного теоретического построения»[22].
В журнале очень много фотоматериалов, относящихся сейчас уже к редчайшим документальным свидетельствам. Наряду с белыми, много редких фотографий и красных военачальников; на некоторых запечатлены картины боев.
Журнал издавался в трагические для России годы. «Донская волна» как зародилась под грохот советских орудий, находившихся в 10 верстах от Ростова, так и прекратила свое существование под гул артиллерии красных, в декабре 1919 года», - так писал биограф В. Севскоro А. Падалкин в журнале «Родимый край».
Драматически закончилась судьба издателя и редактора. В период «Великого исхода» он вместе с редакцией журнала, забрав архивы, со всеми родственниками покинул Ростов. В Екатеринодаре он заболел, но близкие его не оставили. Их всех арестовали и отправили в Ростов, где они и сгинули. Остались в живых лишь жена В. Севского и его малолетний сын.
Есть свидетельство военного прокурора того времени И. Калинина, который описывает встречу в ростовской тюрьме В. Севского и бывшего комкора Думенко, отданного тоже под суд. Заговорили о причинах неудачи белых:
«- А у вас за всю гражданскую войну был ли расстрелян хоть один генерал? - спросил Думенко.
- Нет, не был
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9
