Первый приём – полное или частичное изменение лексического состава при сохранении общего значения фразеологизма – даёт наибольшие возможности для творчества.
Наиболее распространенный приём – частичная замена слов во фразеологизме. В большинстве случаев в качестве замены используется слово, по смыслу никак не связанное с замененным компонентом фразеологизма, но позволяющее перебросить «мостик» от заголовка к содержанию материала.
Другой приём связан с расширением фразеологизма. В этом случае лексический состав полностью сохраняется, но журналист вводит в него дополнительные слова. Особый интерес представляют заголовки, в которых расширение фразеологизма происходит за счёт усложнения одного из компонентов.
Значительно реже используется четвёртый приём – сокращение фразеологизма за счёт его эллиптического использования. Однако это очень выразительный приём, рассчитанный на эрудицию читателя, которому достаточно несколько слов, чтобы восстановить в памяти всё выражение. Ещё большую остроту этому приёму придаёт одновременная вместе с сокращением замена одного из компонентов устойчивого выражения.
Второй тип авторского варьирования - частичное изменение состава фразеологизма, которое ведёт к изменению его общего значения.
Изменение общего значения фразеологизма может происходить в результате оригинального смешения двух устойчивых выражений, например: «По Сеньке ли шапка Мономаха», «Красная книга – лучший подарок».
Третий тип авторского варьирования заключается в изменении значения фразеологизма при полном сохранении его лексического состава. Намеренное «столкновение» с содержанием материала создаёт хороший стилистический эффект. Сюда можно отнести следующие примеры: «Шариков не хватает?» (в заметке говорится об игре в снукер, похожей на бильярд); «Остальные вожди остались с носом» (информация о происшествии с бюстом Сталина). Ещё большей выразительности автор достигает при каламбурном обыгрывании изменённой фразеологической единицы. Так статье о монархической партии предпослан заголовок «С царём в голове».
Таким образом, фразеологический оборот по своим стилистическим свойствам хорошо подходит для использования в качестве газетных заголовков. Устойчивое сочетание может входить в заголовок в неизменённом виде («Бойтесь тех, кто гарантирует народу манну небесную»), но значительно чаще оно трансформируется или обыгрывается в контексте самого заголовка («Запретный плод становится слаще») или переосмысливается в тексте заметки.
Свобода слова породила в среде журналистов своеволие. В погоне за эффектом часто и необдуманно в прессе используется арготические выражения, для экспрессии, воздействия на читателя востребованы слова худшей части российского общества – воровского мира. Сегодня лингвистов интересует проблема: насколько уместно и обдуманно употребление арготизмов в средствах массовой информации, как должна строиться речевая политика.
Другим средством привлечение внимания является использование стилистически-окрашенной лексики.
В настоящее время идёт процесс привыкания к использованию тюремных слов в прессе. Если в 60-70-е г.г.XX века появление хотя бы нескольких блатных слов в газете вызывало у читателей шок, то сейчас подобная лексика воспринимается вполне как обычная, общенародная. Вот некоторые её образчики, ставшие символами, знамением нашего времени и перешедшие уже в общенародную разговорную речь: беспредел «высшее беззаконие», заказать «подготовить заказное убийство», разборка «выяснение отношений между враждующими криминальными группировками», крыша- «защита от кого-либо». В основном арготические слова используется в газетных публикациях на криминальную тему, но для выразительности – и в статьях об экономике и политике: «Но и олигархи, и крутые обожают Сашу Починка». Много их в газетной рекламе.
Вместе с тем журналисты, описывающие преступный мир, вынуждены использовать арготизмы для объяснения определённых реалий, показа и характеристики уголовной среды, особенно той информации, которая была запретной для общества или выдавалась в дозированных количествах.
В статьях на другие темы журналист использует арготизмы, чтобы выявить, показать негативные тенденции в политико-экономической области или подчеркнуть связь политика или предпринимателя с уголовной средой.
Нередко арготизмы используются для интригующего заголовка, например: «Меня заказали», «Дума-это не воровской сходняк», «Шухер мэр! Грядёт отставка». Журналистские материалы, в которых арготизмы используются без надобности, «помогают» профессиональным преступникам в навязывании читателю уголовной морали, способствуют формированию устойчивого противоправного поведения и мысли, что честным трудом ничего не добьёшься.
Ещё в 60-х годах XX века выдающийся языковед В.В.Виноградов предупреждал, чтобы художественное произведение не было памятником жаргонологии. В настоящее время это относится и к прессе. Речь из-за обильного количества арготической лексики становится непонятной рядовому читателю, например: «Местные паханы достаточно благосклонно относились к нему, особенно после того, когда он смог один «замочить» троих мордоворотов, вздумавших проверять его «бандяк» - посылку, присланную его шмарой».
При этом журналисты не учитывают того, что сельские жители в большинстве своём не знают городских жаргонов, и тем самым как бы воздвигают языковой барьер между городом и деревней. Причём ряд тюремных слов представлен в статьях и очерках без кавычек и курсива, которые раньше показывали инородность данного пласта лексики. Самое неприятное то, что журналист привыкает к блатной речи и порой использует в прессе даже те уголовные слова, без которых можно обойтись, для которых в русском литературном языке есть эквиваленты. Например: «Если вы имеете высшее образование и имеете желание лохануться – вперёд».
Ещё одним средством привлечения внимания в газетных заголовках является языковая игра.
Языковая игра – определённый тип речевого поведения говорящих, основанный на преднамеренном нарушении системных отношений языка , то есть на деструкции речевой нормы с целью создания неканонических языковых форм и структур, приобретающих в результате этой деструкции экспрессивное значение и способность вызывать у читателя эстетический и , в целом, стилистический эффект.
Чаще всего языковая игра связана с выражением в речи комических смыслов или с желанием создавать «свежий, новый образ». Языковая игра свойственна преимущественно разговорной, публицистическим и художественным стилям речи.
Приёмы новой организации содержания предполагают обновление способов языкового представления ситуации. Подчёркнутая метафоричность, система разнообразных средств выражения оценки, идеологические клише, обилие фигур ораторского синтаксиса, свойственные журналистике 60-70 годов, не являются приоритетными для современных СМИ.
Журналисты играют со словами и в слова в поисках свежих , необычных номинаций для лиц и фактов, ломая традиционные модели словообразования, грамматики, снимая табу на сочетаемость слов. Новая организация языковых элементов, нетрадиционные способы номинации связаны с поисками содержательной глубиной изложения и с преодолением автоматизма при восприятии фактов языка. Подчинение реального правилам игры со словами, иначе – «выписывание» этого реального по правилам игры, своеобразно организует всю информацию. В традиционной схеме что? где? когда? – особую важность приобретает поиск такой языковой номинации для этого что, которая позволит разыграть ситуацию, специфируя её, привлекая внимание к сообщению, даже если оно уже прошло по другим информационным каналам. При этом новое означающее может переместить в цент медиа - события периферийные компоненты реального события. Так в фокус информационного сообщения о решении японского правительства уйти в отставку попала «история болезни» - игровое манипулирование кризисным состоянием здоровья премьера (инсультом) и кризисом в кабинете министров («инсультом»): «Правительство Японии не пережило инсульта».
Приёмы, помогающие передать колорит языковой игры, доминируют сегодня по частоте использования в текстах СМИ. А способность пишущего журналиста в ней участвовать становится показателем мастерства.
Систематизацию типов языковой игры, зафиксированных в прессе последнего десятилетия, проведём в аспекте проблемы словообразование и текст, делая акцент на функции словообразовательного механизма языка в тексте и выявляя влияние текстовых связей на семантику различных единиц системы и словообразования.
Сметанина С.И. обращается к трудам Е.Е. Земской. Словообразовательная деятельность в тексте, по наблюдениям Е.Е. Земской [Земская Е.Я., Китайгородская М.В., Розанова Н.Н., «Русская разговорная речь». М., 1983 г.], осуществляется с помощью следующих операций: создания производного слова от данного в предтексте базового слова или словосочетания; использования в одном фрагменте ряда структурных образований от разных основ; построения производных различных структур от одной основы; построения слов, реализующих одно и тоже деривационное значение; каламбурного столкновения производных от омонимичных или близких по звучанию слов, выявления внутренней формы слова; семантического противопоставления однокоренных слов или паронимов. Журналистика активно использует все эти способы, подчиняя их игровой обработке. Причём обработка производится как ради шутки, создания колорита непринуждённой речи, так и ради получения нового смысла, обнаружить который помогает языковая игра.
«Гулливер в стране лилипутиных» - каламбурное столкновение производных от слов, в звучании которых журналист увидел сходство: литературные персонажи лилипуты – питерская команда политиков, сделавшая ставку на Путина.
Существует множество видов языковой игры. Приступим к изучению некоторых из них.
Фонетическая игра. Правила этой игры связаны с изменением фонетической формы слова. В разговорной речи, используя фонетические приёмы языковой игры, говорящий не преследует цели сказать нечто остроумное, вызвать смех у собеседников. Включая её в сою речь, говорящий желает лишний раз подчеркнуть непринужденность, раскованность ситуации. В журналистском тексте фонетическая игра, добавляя письменной речи иллюзию спонтанной устной речи, связна с решением важных содержательных задач. Неустойчивость фонетического «состава» слова, его очевидная принадлежность одновременно к очень знакомому и несколько иному дают возможность соотнести означающее и с исконным для него означаемым, и с другим, содержательно неожиданным и даже логически несовместимым. Конечно, в радио - и телеречи ассортимент фонетической приёмов фонетической игры шире, но вовлечённые в кампанию борьбы за читателя печатные СМИ тоже находят возможность поиграть со звуковой формой слова. «Не пей из банки coca – козлёночком станешь» - в заголовок вводится окказионализм с фрагментом иноязычного слова.
Словообразовательная игра. Типичная черта современного языка – расцвет неузульного словообразования, распространяющийся не только в языке художественной литературы и разговорной речи, но и в языке газет «Отозванец». Новое слово образовалось от глагола отозвать с помощью суффикса – нец.
Имена лиц, как основа словообразовательной игры. В каждый конкретный период развития языка происходит активизация определённого круга словообразовательных моделей. Как отмечают исследователи, «современное словообразование имеет ярко выраженный антропоцентрический характер: значительное место среди новообразований занимают имена лиц; в качестве базовых основ также активно используются имена лиц» [Русский язык конца XX столетия (1985-1995) М., 1996].
Страницы: 1, 2, 3, 4
