Введение внутренней конвертируемости рубля в условиях разрыва между курсом доллара и реальной покупательной способностью рубля, что дает инфляционный эффект;

Нестабильность экономической и политической системы.

Стабильность (устойчивость) экономической системы определяется:

1. Нагрузкой – оптимальным удовлетворением потребностей через использование ограниченных ресурсов. Исторически сложившийся уровень потребления инерционен, поэтому в условиях кризиса нагрузка на ослабленную экономическую систему увеличивается.

2. Структурой системы – т.е. системой производственных отношений – ломается старая – плановая экономика и строится новая – рыночная.

3. Жесткостью – способностью сопротивляться деформациям. Она характеризует консерватизм экономической системы, ее способность к развитию в рамках определенного хозяйственного механизма.

4. Несовершенствами системы – отклонениями от нормы, ослабляющими устойчивость, но легко устраняемыми.

Степень неустойчивости переходной экономики, как уже отмечалось, объективно высока, что обусловлено тем, что уровень потребления (нагрузка) уменьшается (потребление мяса снизилось на 42%), но стабильность не восстанавливается, поскольку состояние экономической системы можно охарактеризовать как запредельное.

Анализируя характер противоречий современной экономики переходного периода, следует учесть, что на смену диалектики двойственности приходит диалектика множественности. Поэтому по аналогии с диалектикой двойственности Гегеля, основным противоречием переходной к рынку экономики следовало бы считать противоречие между государственным и частным (частно-корпоративным) секторами, которое разрешается в процессе борьбы между ними. Однако, отказываясь от политического понятия борьбы, можно сказать, что эти сектора экономики должны не бороться за расширение своего масштаба, а занимать соответствующую экономической природе каждого из этих секторов экономическую нишу, т.е. охватывать те отрасли производства материальных благ и услуг, для нормального функционирования которых они обеспечивают наиболее благоприятные условия.

Основные противоречия переходной экономики обусловлены существованием следующих главных препятствий на пути становления рыночной экономики:

1. Господство групповых интересов. В централизованно-управляемой экономике правящую элиту составляли директора предприятий, партийные и государственные чиновники (высшие) – 5,9 млн. человек (с клерками и членами семей). С ликвидацией госсобственности они теряют контроль над экономикой и их сопротивление наглядно видно на примере аграрной реформы, которая всячески тормозится.

2. Антикапиталистическая ментальность: подчинение индивида государству надо заменить новой экономической психологией, совместимой с принципом свободы предпринимательства, глубокой дифференциацией доходов, верой в личные силы.

3. Отсутствие доверия к правительству, к власти, которое является одним из препятствий либерализации экономики. Оно обусловлено постоянными изменениями экономического курса (сначала пытались реформировать социалистическую систему), несовершенством законодательства, непоследовательностью и движением рывками с отступлением назад. Но главное все-таки достигнуто – конституционно оформлена частная собственность.

4. Синдром рыночного социализма, в соответствии с которым считается возможным переход к рыночной (т.е. эффективной) экономике без частной собственности, лишь на основе изменения форм хозяйствования. Популяризируется переход к регулируемому рынку, т.е. к рыночному социализму. Но источником всех перераспределительных процессов является лишь производство, увеличение налогов на которое (т.е. на предпринимателей) подрывает само производство. Стремление к социальной справедливости приводит к ее нарушению и переходу к старому распределению государством нищенских доходов.

5. Мафиозные структуры и коррупция.

6. Регионализм и сепаратизм – претензии регионов на все имеющиеся у них природные ресурсы (Якутия, Тюмень…).

Собственником всех своих природных ресурсов может быть лишь территориальное образование, способное к самостоятельному выживанию в экономическом, политическом и военном отношениях. Если этого нет, то регион не может рассчитывать на безнаказанность сепаратистских устремлений (отделение, обособление). Экономический сепаратизм исключает организацию рентной системы налогообложения, в которой рента с природных ресурсов, равным совладельцем которых является каждый гражданин РФ, выступает наиболее естественным источником пенсионных и других социальных выплат.

2. Место России в мировой экономике

2.1 Уровень экономического развития России

Становление многообразия экономических субъектов как основное условие формирования рыночной экономики осуществляется через приватизацию госсобственности (земли, недвижимости, имущества) и создание новых коммерческих структур.

В начале 2000 г. в России вместо 47 тыс. предприятий и организаций (конец 80-х годов) функционировало 26 тыс. крупных АО (в том числе и с государственным участием свыше 75%), 124,6 тыс. приватизированных предприятий в промышленности и сфере обслуживания (60% общего числа), 270,2 тыс. фермерских хозяйств, 1,7 млн. частных предприятий преимущественно в сфере рыночной инфраструктуры (в т.ч. 850 тыс. малых предприятий), около 27 тыс. крупных сельскохозяйственных предприятий, 110 тыс. бюджетополучателей, 1315 коммерческих банков, что позволяет говорить об определенной степени сформировавшейся рыночной многосубъектности экономики России.

Преобразование экономической системы («трансформация» по Ю. Ольсевичу) сопровождается большим или меньшим в зависимости от интенсивности рыночных реформ трансформационным (Я. Корнаи) спадом производства.

В России спад производства ВВП за 1991 – 96 гг. составил 39%, в том числе 6% в 1996 г. В 1997 г. производство ВВП составило 100,4%, в 1998 г. – 95%, в 1999 г. – 101,4%.

Глубина спада производства в России выше трансформационного, что обусловлено более деформированной, чем в других постсоциалистических государствах, структурой экономики, 75% которой приходилось на отрасли ВПК и производства средств производства, непоследовательностью рыночных реформ и массовым уходом производства в тень (30 – 50% ВНП не входит в официально учитываемые его размеры).

Сокращение темпов спада, но все-таки продолжающееся в течении 9 лет падение производства и ВВП обусловливает снижение жизненного уровня населения через конфискацию накопленных доходов, инфляцию, рост безработицы (или ее подавленный характер, обусловливаемый «окукливанием» предприятий) и углубление дифференциации населения по уровню получаемых доходов, о чем свидетельствует как рост коэффициента К. Джини, так и рост (до 1996 г.) вогнутости кривой М. Лоренца. Децильный коэффициент возрос с 1: 1,8 в 80-е годы до 1:16 в 1995 г. и 1:14,1 в 2000 г.

Падение реальных доходов населения России за 1991–96 гг. составило 30%, потребление материальных благ и услуг снизилось на 10%. В 1997 г. среднедушевые реальные доходы выросли на 2,5%, в 1998 г. – упали на 18%, в 1999 г. – на 15%.

«Открытие» подавленной инфляции, либерализация цен обусловили высокую инфляцию переходных экономик, подавление которой обеспечивается тем быстрее, чем выше последовательность и темпы рыночных преобразований (страны Балтии, с одной стороны, и Украина – с другой).

В России ИПЦ изменялся следующим образом:

1991 г. – 261%;

1992 г. – 2680%;

1993 г. – 1008%;

1994 г. – 324%;

1995 г. – 231%;

1996 г. – 123%;

1997 г. – 111%, 1 полугодие 1998 г. – 104,5%, 1998 г. – 184,4%, 1999 г. – 138%, 1 квартал 2000 г. – 105,6%.

Трансформационный спад, завышенная занятость в централизованно-управляемой экономике объективно обусловливают рост безработицы в переходный период численность населения, не занятого в экономике и ищущего работу в России в первом квартале 2000 г. составила 9,2 млн. человек, или 12,5% всего экономически активного населения в соответствии с методологией Международной организации труда, а численность официально зарегистрированных безработных – 1,2 млн. человек, или 2,7% экономически активного населения.

Аграрный кризис и полная монополия госсобственности на землю усложняют становление многообразия экономических субъектов аграрного рынка и решение обостряющегося во всех постсоциалистических странах аграрного вопроса. На эти факторы накладывается также необходимость реституции земли, если не конкретным собственникам (страны Балтии и Восточной Европы), то репрессированным слоям населения (казачество).

В связи с концентрацией предпринимательских качеств преимущественно у номенклатуры, которая всегда их реализовывала «в тени», в криминогенных формах первоначальное накопление капитала не могло не осуществиться в формах «номенклатурной» приватизации госсобственности или ресурсов и неплатежей.

Кризис государственности в сочетании с криминогенными формами реализации предпринимательских качеств обусловливает усиление криминогенной ситуации в экономике, слияние государственных структур и теневого капитала, что ставит задачу укрепления экономической безопасности как внутренней, так и внешней. Эти процессы обусловлены тем, что в переломные для общества моменты традиционные связи оказываются разорванными, а система ценностей испытывает деформацию. Усиливается опасная тенденция распада общества на атомарные единицы и группы, ведущие борьбу всех против всех в своих узко-эгоистических интересах. Действуют правила игры, определяемые не столько правовыми нормами, сколько реальным соотношением сил и влияния корпоративных группировок, захвативших контроль над бывшей государственной собственностью. Примат силы над правом затрудняет появление эффективного собственника. Вместо него – характерна фигура временщика, стремящегося к скорейшему обогащению и переводу капитала за рубеж.

Отсюда – истоки криминализации экономических отношений и общественной жизни в целом. Очевидно, что выход из экономического кризиса не может быть осуществлен только с помощью государственных структур, путем реформ сверху. Сам бюрократический аппарат в значительной степени подвержен коррупции. Необходимо стимулировать процессы самоорганизации и саморазвития общества, то, что определяет энергию развития системы.

Высокая дефицитность государственных бюджетов, ведущая к высокой денежной и кредитной эмиссии, генерирующим инфляцию. Дефицит госбюджета России составлял:

1995 г. – 70 трлн. руб.;

1996 г. – 80,55 трлн. руб.;

1997 г. – 89 трлн. руб.;

1998 г. (план) – 132,4 млрд. руб., который должен был быть покрыт за счет выпуска государственных ценных бумаг и внешних заимствований, фактически – 143,7 млрд. руб. (5,3% ВВП), 1999 г. – 101,3 млрд. руб. (2,5% ВВП), фактически – 58 млрд. руб.

Завышение наметившихся в начале 20 в. тенденций обобществления и социализации экономики привело к высокой монополизации всех сфер экономики стран реального социализма, что обусловливает необходимость демонополизации в процессе приватизации и дальнейшего функционирования государственных (казенных) предприятий на основе разукрупнения и коммерциализации их деятельности.

Высокий налоговый прессинг: налоги составляют 22,2% ВВП, а вместе с социальными взносами – 33%, государственные расходы – 45% ВВП, что превышает оптимальные границы по кривой А. Лаффера.

Инвестиционный кризис – за 1991–96 гг. инвестиции снизились на 72,1%, в 1997 г. – на 5%, 1998 г. – на 6,8%, 1999 г. – рост 2,7%.

Страницы: 1, 2, 3, 4