Это был поистине акт великого мужества, достойный ее тезки – героини второй англо-афганской войны 1878–1880 гг. Малалай, которая подняла дух дрогнувших было в бою афганских солдат, в конце концов одержавших победу над британской бригадой генерала Бэрроуза в битве при Майванде 27 июля 1880 г.
Вызов, брошенный «седобородым», поверг аудиторию в шок. Возмущению консерваторов не было предела. На трибуну вышел один из тех, кому было брошено обвинение, – один из лидеров джихада (таков их ныне официальный титул) А.Р.Саяф. Он долго перечислял заслуги моджахедов и назвал некоторых делегатов «прокоммунистическими элементами», которые стремятся сорвать заседания. Председатель джирги С. Моджаддиди потребовал от Малалай Джуя покинуть зал заседания. Она отказалась. Тогда он потребовал от нее извиниться. Она вновь отказалась. Пытаясь смягчить остроту момента, слово взял профессор Б.Раббани. Умение прощать, менторским тоном заявил он, есть великое достоинство, и оно должно быть проявлено в данном случае. Джирга поддержала его18.
В нынешних условиях Афганистана, где фактическая власть в провинциях принадлежит полевым командирам, смелый поступок Малалай мог повлечь за собой тяжелые последствия для молодой женщины, вплоть до угрозы физической расправы с ней. Поэтому на время заседаний джиргиона получила защиту со стороны ООН.
В целом на заседаниях женщины показали себя активными участницами, твердо отстаивающими свои права. Их безусловным лидером оказалась д-р Масуда Джалал, которая на Чрезвычайной Лоя джирге в июне 2002 г. баллотировалась в президенты вместе с Карзаем. На Конституционной джирге она вновь заявила о своих притязаниях на пост главы государства и призвала женщин активно участвовать в избирательной кампании. Коснувшись проблемы женских прав, Масуда потребовала запретить ранние и принудительные браки, а также обмен девушками между семьями, который практикуется в целях урегулирования межсемейных или межклановых конфликтов. У нее также хватило мужества выступить с критикой в адрес президента Карзая, подвергнув сомнению некоторые успехи его правительства.
К концу заседаний джирги, 28 декабря большая группа делегатов (151 человек) потребовала изменить зафиксированное в конституции название государства – «Исламская Республика Афганистан». Они предложили новое – «Республика Афганистан», мотивируя это тем, что 99% населения страны являются мусульманами, посему нет необходимости подчеркивать исламский характер государства. Спикер джирги, явно выходя за рамки своих полномочий, назвал предложение делегатов происками «неверных», противников ислама и заверил, что джирга не утвердит его. В итоге делегаты оставили в силе прежнее название.
Наконец, после бурных и утомительных дебатов, казалось, делегаты пришли к согласию по всем основным вопросам. Однако 3 января джирга вновь оказалась на грани срыва: около 200 делегатов устроили ей обструкцию и покинули зал заседаний. Выяснилось, что две проблемы остались нерешенными – двойное гражданство министров и вопрос об официальном языке. Действительно, в Переходном правительстве работает немало министров с американским паспортом, хотя речь, по сути, шла о двух ключевых членах правительства – министре финансов Абдул Гани Ахмадзае и министре внутренних дел Али Ахмаде Джалали.
Спасать ситуацию бросились закулисные архитекторы конституции – президент Карзай, посол США Залмай Халильзад и специальный представитель генерального секретаря ООН в Афганистане Лахдар Брахими, пытаясь найти компромиссное решение. С двойным гражданством удалось прийти к согласию довольно быстро: его решение в каждом конкретном случае было предложено отдать на откуп нижней палате парламента. Однако проблема языка оказалась камнем преткновения. «Мы должны стыдиться, – взывал к делегатам спикерджирги, – что не можем прийти к окончательному согласию из-за одного слова («официальный». – В.К.). Если мы завтра с этим не покончим, то следует признаться миру, что провалили конституцию»19. Против положения об официальных языках – пушту и дари (на которых говорят пуштуны и таджики соответственно) выступили представители национальных меньшинств, которые потребовали объявить национальными и их языки. Сошлись на том, что они также будут считаться официальными в местах компактного проживания соответствующих этнических групп.
4 января заседания Лоя джирги наконец завершились. Спикер джирги С. Моджаддиди призвал делегатов проголосовать за текст конституции вставанием. Новый Основной закон страны был принят подавляющим большинством голосов.
С заключительным словом выступил президент страны Х.Карзай. Он затронул несколько важных положений, касающихся принятой конституции – президентская и парламентская системы, равенство всех граждан перед законом и их равные экономические возможности («Я хочу жить в таком Афганистане, где любой человек, независимо от его национальной или социальной принадлежности, если он захочет, мог бы претендовать на кресло президента»). «Мы считаем, что наши интересы и интересы Афганистана, – декларировал он свои убеждения, – лучшим образом могли быть реализованы в рамках общества и системы, свободных от дискриминации. Нам нужно общество, в котором все люди – от рядового школьника до главы государства – были равны перед законом. Нам нужно общество, основанное на законе. Сегодня мы приняли конституцию с тем, чтобы создать законопослушное общество. Но достаточно ли только иметь конституцию? Конечно, нет. Как говорит господин Брахими, конституция может быть лишь пачкой бумаги. Поэтому нужна национальная воля, чтобы претворить в жизнь ее принципы»20.
Далее президент остановился на основных целях, которых следует достичь в процессе выполнения конституционных положений – национальное единство, забота об инвалидах, обеспечение прав женщин, борьба с бедностью, расширение системы просвещения. «Вы заложили основу свободного, единого, богатого и легитимного Афганистана», – торжественно провозгласил Х.Карзай, отдавая должное делегатам и оценивая значение принятого документа.
В заключение он поклялся как президент страны соблюдать все ее законы. В целом Афганистан получил вполне демократическую конституцию. Ее основные положения сводятся к следующему:
– Афганистан является Исламской Республикой, «священной религией» которой является ислам.
– Приверженцы других религий имеют право их исповедовать в рамках положений закона.
– Ни один закон не может противоречить положениям и принципам ислама.
– Мужчины и женщины имеют равные права и обязанности перед законом.
– В Афганистане вводится президентская форма правления.
– Президент несет ответственность перед народом и нижней палатой парламента.
– Президент назначает министров, Верховного судью и президента Центрального банка с одобрения нижней палаты парламента.
– Президент избирается посредством прямых выборов всем населением вместе с двумя вице-президентами, которые выдвигаются кандидатом в президенты.
– Парламент (Национальная ассамблея) состоит из двух палат – Национального Совета (Вулуси джирга) и Совета старейшин (Мышранджирга).
– Национальная ассамблея избирается посредством прямых выборов всем населением.
– Национальный Совет имеет право объявлять импичмент министрам.
– Национальными языками являются пушту и дари, а также языки национальных меньшинств в районах их компактного проживания.
– Министры не имеют права владеть иностранным паспортом, однако Национальный совет может утвердить министра с двойным гражданством в должности путем голосования.
– Бывшему королю Мухаммаду Захир Шаху присваивается пожизненно титул «Отец нации».
После принятия конституции президент Карзай получил поздравления от своих западных спонсоров, в том числе от специального представителя генерального секретаря ООН по Афганистану Л. Брахими, который, однако, заметил, что «в Афганистане пока еще нет торжества закона». Карзай заслужил благодарность и от американского посла в Афганистане З. Халильзада, который, обращаясь к афганскому президенту, заявил: «Весь мир наблюдал, как вы принимали одну из самых прогрессивных конституций в исламском мире путем законной процедуры, и теперь стране предстоит заняться осуществлением заложенных в документе реформ». Однако и у него нашлись претензии к содержанию конституции: сильный парламент, предусмотренный Основным законом, рассуждал посол, может объявить импичмент только министрам, которых назначает президент, но не ему самому. И если избранный афганцами президент окажется деспотом, то им придется примириться с этим или прибегнуть к новому витку кровопролития, чтобы свергнуть его21.
Поздравления пришли и от президента США Дж.Буша, выразившего надежду, что конституция даст гарантию того, что «террору не будет больше места» в Афганистане. «Этот документ, – подчеркнул он, – закладывает основу для создания демократических институтов и обеспечивает условия для проведения национальных выборов в 2004 г. Демократический Афганистан будет служить интересам и справедливым устремлениям всего афганского народа»22.
Впрочем, хотя на джирге и был достигнут определенный компромисс по поводу принятой конституции, некоторые делегаты в последующем высказывали претензии и недовольство как в связи с процедурой проведения форума, так и с содержанием документа. Так, в день принятия Основного закона бывший президент Афганистана Б.Раббани, возглавлявший оппозиционно настроенных участников джирги, в своем интервью агентству Рейтер заявил, что конституция не свидетельствует о консенсусе, как утверждают ее архитекторы, и предупредил, что она «приведет Афганистан к диктатуре»23.
Возвращаясь к острым дебатам на джирге, особенно по вопросу о президентской системе, некоторые зарубежные обозреватели ставят под сомнение возможность успешной реализации положений конституции, аргументируя это тем, что она, по их мнению, была навязана афганцам небольшой группой деятелей (посол США Халильзад и Ко) и в большей мере отвечает интересам западных покровителей Карзая, нежели Афганистана. «Почему Карзай бросил перчатку, заявив, что не будет баллотироваться в президенты, если джирга не утвердит президентскую систему?» – задает вопрос автор статьи «Опасно быть президентом в Афганистане». Потому, считает он, что при сильной парламентской системе президент нуждается в поддержке парламентских партий или его собственной партии. Карзай же, пишет он, «был избран (на роль президента. – В.К.) США и получил легитимность посредством Лоя джирги 2002 г.». Поэтому «целью сильной президентской власти в Афганистане, – убежден автор статьи, – является не будущее процветание Афганистана, а предоставление гарантий того, что контроль над страной на самом высшем уровне остается на кончиках пальцев Вашингтона. Во всей этой игре Карзай является не более чем пешкой на шахматном поле»24.
Никто не спорит, что президент Х.Карзай является протеже американцев, однако такого рода категорические суждения вряд ли достаточно правомерны, ибо новая конституция, содержащая привнесенные с Запада демократические принципы, в полной мере впитала в себя национальныйдух и ценности традиционного афганского общества. В нынешних условиях, когда после длительной разрухи, вызванной гражданской войной, пришло время «собирать камни», Афганистану действительно нужна сильная президентская власть. В противном случае, если будет доминировать парламент, в нем будут заправлять всесильные полевые командиры или их креатуры и превратят его в поле постоянных конфликтов, либо, как свидетельствует история страны, он превратится в пустую говорильню.
В целом конституция получила одобрение со стороны афганской общественности, хотя и с некоторыми оговорками. Национальная независимая комиссия по правам человека, например, дала в целом положительную оценку документу, однако ее представитель А.Н.Надери выразил обеспокоенность в связи с проблемой прав национальных меньшинств и других «уязвимых» групп населения, таких как женщины, дети и инвалиды. «Некоторые права, зафиксированные в конституции, – утверждал он, – сформулированы неясно и являются объектом законодательства. Это как раз и беспокоит нас, так как законодательство может быть изменено»25.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5
