Принятые меры, однако, не усилили сплоченность рядов движения. В 1993 г. из организации вышел Салих Абд аль-Аль, который совместно с Мухаммадом Абу Самрой и шейхом Абд аль-Азизом Одой создал новую организацию – «Движение Исламский джихад в Палестине – Организационное бюро» (Харакат аль-Джихад аль-ислами фи филастын аль-мактаб аль-та сиси), которая, впрочем, довольно скоро прекратила свое существование, практически никак себя не проявив.
В марте 1993 г. стало известно, что за сотрудничество с Ясиром Арафатом из «Исламского джихада» был исключен Мухаммад Абу Самр. Другой член движения – Салих Абд аль-Аль – создал свою партию, пошел на сотрудничество с ПНА и был назначен на одну из должностей в министерстве снабжения. В 1994 г. движение заявило о том, что оно порывает всякие связи также с шейхом Абд аль-Азизом Одой – одним из основателей «Исламского джихада», обвинив его в сотрудничестве с ПНА.
Тем не менее «Исламский джихад» продолжал напоминать о себе вооруженными акциями против израильтян. Считается, что после заключения Соглашений в Осло и вплоть до 1995 г. эта организация осуществила 185 боевых операций, в том числе внутри Израиля. В 1995 г. в результате 7 операций подрывников-смертников, ответственность за которые взял на себя «Исламский джихад», погибли 30 человек, и 239 было ранено. После этого израильтяне нанесли по движению сокрушительные удары. 26 октября 1995 г. на Мальте, как считают палестинцы, агенты Мосад ликвидировали генерального секретаря «Исламского джихада» Фатхи аш-Шакаки. По требованию Израиля власти ПНА арестовали многих членов движения, закрыли его информационные бюро, запретили деятельность активистов «Исламского джихада» в мечетях и т.д.
По словам Фатхи аш-Шакаки, создателя, духовного лидера и первого генерального секретаря движения «Исламский джихад», основы идеологии этого движения сформировались во второй половине 70-х годов, когда молодые палестинцы, обучавшиеся в Египте, пришли к выводу, что одной из слабостей Палестинского движения сопротивления является отсутствие в нем исламской составляющей. Новое движение было первой после 1948 г. попыткой вновь соединить религию, политику и патриотизм в борьбе палестинцев [5].
Сам Фатхи аш-Шакаки (он родился в лагере палестинских беженцев Рафах в 1951 г.) в школьные годы преклонялся перед Насером, но уже в 1968 г. стал членом Ассоциации «Братья-мусульмане» (АБМ). Его политические взгляды сформировались под заметным влиянием книги одного из идеологов радикального исламизма Сейида Кутба «Вехи на пути», а также книги «Сокровенная обязанность» Мухаммеда Абд ас-Саляма Фараджа – одного из основателей движения «Джихад» в Египте. Не остался без внимания и опыт ваххабизма в Саудовской Аравии.
Примечательно, что в одной из своих статей в 1983 г. Аш-Шакаки отметил особую роль ваххабизма в борьбе за возврат к чистоте праведных предков. Ваххабиты, писал аш-Шакаки, первыми осудили разложение, охватившее исламское общество, и предприняли серьезную попытку возвратиться к первичной чистоте ислама, которая была во времена Пророка, праведных халифов и праведных предков… Они боролись с ересью, призывали мусульман к умеренности, воздержанию и к джихаду во имя строительства исламского общества, открыли врата иджтихада (интерпретации), до этого закрытые в течение многих веков… [6].
Вместе с тем Фатхи аш-Шакаки критиковал консервативные салафитские движения за то, что они не осознали объективные условия исламского возрождения и не смогли преодолеть современный кризис ислама, порожденный наступлением Запада [6].
Важными источниками вдохновения в идеологическом и практическом планах для Фатхи аш-Шакаки явились Исламская революция в Иране и книга Хомейни «Исламское решение и альтернатива», которую он опубликовал в 1979 г., находясь в Египте. Не случайно, в политической лексике лидеров «Исламского джихада» заметное место занимают термины, характерные для деклараций вдохновителей Исламской революции в Иране.
Как отмечает один из исследователей исламизма в Палестине Ияд аль-Баргути, ислам составляет основу идеологии движения «Исламский джихад», которое провозгласило и стремится реализовать на практике два фундаментальных тезиса: Палестина – центральная проблема современного исламского проекта, джихад – стратегическое орудие освобождения Палестины [7]. В программных документах «Исламского джихада» говорится, в частности, что исламизм движения заключается в том, что оно придерживается ислама как доктрины, закона (шариата) и системы жизни. Палестина от реки до моря – арабская исламская земля, отказ даже от пяди ее считается смертным грехом, существование сионистского образования противоестественно. Шариат запрещает признание его существования на любой части палестинской земли [7].
Лидеры «Исламского джихада» объявили открытую вооруженную борьбу против оккупантов. По их мнению, война против Израиля – необходимое условие исламского пробуждения и полного возврата к исламским ценностям.
Подобные идейно-политические установки сразу же породили серьезные противоречия между новым движением и существующими в Палестине политическими и религиозными силами. Отношения «Исламского джихада» с «Братьями-мусульманами», которые на Западном берегу р. Иордан и в секторе Газа до возникновения движения ХАМАС были представлены так называемым «Исламским комплексом» (аль-маджмаа аль-ислами) во главе с шейхом Ахмадом Ясином (эта структура была создана в г. Газа с разрешения израильских властей в 1979 г.), с самого начала приобрели характер соперничества. К тому же руководство «Исламского комплекса» рассматривало членов нового движения как группу, отколовшуюся от организации-матери, т.е. от АБМ.
Негативное отношение лидеров «Исламского джихада» к «Братьям-мусульманам» определялось тем, что последние отказывались от вооруженной борьбы, как против израильтян, так и против неисламских арабских режимов. «Исламский джихад» не разделял враждебности «Исламского комплекса» по отношению к ФАТХ, приобретавшей временами характер вооруженных стычек между сторонами, а также критиковал «Братьев-мусульман» за то, что те объявили неверными шиитов-имамитов и не приняли Исламскую революцию в Иране.
Создание ХАМАС, а затем и активное участие этого движения в вооруженной борьбе несколько уменьшили напряженность в отношениях между «Братьями-мусульманами» и «Исламским джихадом», который даже предлагал лидерам ХАМАС сотрудничество в руководстве интифадой, что, как говорилось в заявлении от 3 мая 1990 г., было бы реализацией божественного и исторического требований [5].
А 6 октября 1991 г. «Исламский джихад» выступил с призывом к ХАМАС и другим исламским организациям в Палестине создать исламский фронт противостояния мирным планам ООП. В конце 1991 г. имели место встречи между лидерами двух исламских движений сначала в Хартуме, а затем в Тегеране, в ходе которых, как сообщал Фатхи аш-Шакаки, стороны договорились о координации действий с целью достижения полного единства [5]. Была даже подписана Хартия братства и сотрудничества, в которой подтверждалось единство двух движений на основе исламских принципов. Стороны брали на себя обязательство избегать применения силы при урегулировании взаимных противоречий, заявляли о стремлении найти формы сотрудничества и координации при работе в профсоюзах и среди студентов.
Тем не менее, соперничество между двумя исламистскими организациями не было преодолено. Главная причина, по-видимому, заключается в борьбе за источники финансирования. В 1992–1993 гг. отношения между ХАМАС и «Исламским джихадом» приобрели весьма напряженный характер. Дело доходило даже до вооруженных столкновений между сторонниками этих двух движений. «Исламский джихад» обвинял ХАМАС в уничтожении его листовок, в нападениях на мечети, находившиеся под его контролем, и даже в попытках физического уничтожения его активистов.
Свои отношения с другими палестинскими организациями «Исламский джихад» выстраивает с учетом того, как та или иная организация относится к исламу; каким образом представляет себе пути решения палестинской проблемы и как относится к Израилю.
Организации, входящие в ООП, говорилось в одной из статей журнала «Ат-Талиа аль-исламийа» (13.01.1984), устранив ислам и даже борясь с ним беспощадно (как это имело место со стороны некоторых организаций), совершили огромную ошибку, так как ислам – живая идеология, возрождающая народ, он – вера уммы (исламской общины), стержень ее истории и наследия. Именно поэтому ООП с самого начала не осознала настоящие масштабы борьбы с еврейским врагом и ошиблась в оценке израильского феномена. Борьба против Израиля имеет не национальный характер. Это борьба уммы в этом регионе, со всеми ее элементами, включающими ислам, историю и цивилизацию, против евреев и Запада [8].
В своем заявлении от 21 января 1990 г. движение «Исламский джихад» объявило все отряды ООП джахилийскими (т.е. доисламскими, неисламскими) силами, так как они отвергают ислам как программу джихада нашего народа и борьбы за его освобождение [8]. «Исламский джихад» отвергает любую форму признания законности претензий сионистского врага. Он осудил все решения Национального совета Палестины, начиная с его сессии 1971 г., так как они, по мнению лидеров этого движения, противоречат Палестинским национальным Хартиям 1964 и 1968 годов, в которых не признается сионистское образование, берется обязательство вести против него вооруженную борьбу и провозглашаются лозунги: Палестина от реки до моря! и Полное освобождение палестинских территорий! [8].
Противоречия между «Исламским джихадом» и ООП приобрели острый характер после сессии НСП в Алжире, решения которой в публикациях «Исламского джихада» были расценены как посягательство на права палестинского народа и уступка важной части Палестины. В заявлении от 18 марта 1989 г., озаглавленном «Непричастность» (Аль-Бараа), говорилось: «Мы заявляем перед Аллахом о своей непричастности к любому компромиссу за счет нашего полного права на нашу Родину или уступки какой-либо части нашей священной земли. Мы также непричастны к любому призыву к так называемым выборам или международному конгрессу.» Отряды «Исламского джихада» отвергли идею проведения выборов на Западном берегу и в секторе Газа в качестве предпосылки мирного решения. «Эти выборы не имеют иных смысла и цели, кроме закрепления оккупации под зонтиком автономии, что отвергается всеми слоями народа. Интифада не начиналась во имя Кэмп-Дэвида» [8].
Вместе с тем «Исламский джихад» подтверждает наличие координации и сотрудничества с ФАТХ, относясь к этой организации положительно по причине исламского прошлого ее первых основателей. «Наша революционная исламская позиция, – говорилось в одном из заявлений «Исламского джихада», – требует от нас заботиться о том, чтобы ФАТХ не стал жертвой арабских и международных заговоров и чтобы не опустились винтовки, поднятые против врага» [8].
Тем не менее, до начала Мадридского процесса лидеры «Исламского джихада» воздерживались от критических высказываний в адрес руководства ООП и не подвергали сомнению претензии этой организации на то, что именно она является единственным представителем палестинского народа. С другой стороны, руководство ООП также избегало открытых нападок на «Исламский джихад». Есть даже утверждения, что Ясир Арафат как-то высказался в том смысле, что «Исламский джихад» является религиозной структурой движения ФАТХ [8].
Однако уже в процессе подготовки к Мадридской мирной конференции тон высказываний лидеров «Исламского джихада» по поводу участия ООП в этом процессе приобретает крайне резкий характер. В одном из заявлений движения содержалась даже угроза убить главу палестинской делегации на Мадридской конференции Фейсала аль-Хусейни [8].
Непосредственно перед Мадридской мирной конференцией было объявлено о создании «Союза десяти», в который вошли 10 отрядов палестинского движения сопротивления, выступившие против Мадридской конференции, в том числе и «Исламский джихад». Представительства всех вошедших в союз отрядов находились в то время в Дамаске. Договоренность о создании такого союза была достигнута в кулуарах Всемирного конгресса в поддержку исламской революции в Палестине, состоявшегося в Тегеране 22 октября 1991 г. В заявлении, опубликованном 16 сентября 1992 г. от имени этого союза, говорилось о том, что палестино-израильские договоренности направлены на уничтожение священной палестинской проблемы и придают законность сионистской оккупации. В заявлении говорилось также, что делегация ООП на палестино-израильских переговорах не представляет палестинский народ и не уполномочена подписывать какой-либо документ или проект, ущемляющий законные права палестинского народа [8].
Страницы: 1, 2, 3
