И все-таки целевая ориентация не должна рассматриваться как чисто негативная черта: когда бюрократия неэффективна или когда администрации предъявляются высокие требования, например, при проведении новой политики, более пристальное внимание к деталям может быть предпосылкой успеха.
В ходе контактов с третьей группой – с широкой общественностью – требуется другое качество лидеров – общительность. Все лидеры должны быть «общительны», особенно в этом нуждаются общенациональные политические лидеры. Некоторые ситуации требуют от них того, чтобы они были популярными или в традиционном смысле слова – «харизматическими». О лидерах очень часто судят по их «общительности», поскольку способ их общения с людьми может увеличить их популярность. В результате, люди, акцентируя внимание на общительности лидера, могут недооценить роль других его личных качеств. Однако, как подчеркивает Фидлер, общительность, похоже, вступает в конфликт с целевой ориентацией. Вряд ли лидер в одинаковой мере обладает этими обоими качествами. Общенациональные политические лидеры не должны слишком усердно заниматься поиском популярности.
Итак, от политических лидеров требуется широкий круг качеств. Они должны быть также очень энергичными людьми, поскольку лишь в таком случае от них можно ожидать полной отдачи в решении проблем. Но одной энергичности недостаточно, она должна быть дополнена другими качествами, даже если общество спокойно, его запросы невелики. В противном же случае «подходящие» кандидаты в лидеры тем более должны быть наделены качествами, отличающими их от обычных людей.
Оценка влияния лидерства невозможна без детального изучения как «наклонностей» лидеров, так и характеристик среды. Вот почему совершенно нереалистично считать, что влияние лидеров либо «грандиозно», либо «отсутствует». Так же нереалистично полагать, что лидер один может определить политику и что его политика (с ее результатами) есть целиком продукт среды. Даже поверхностное наблюдение показывает, что лидеры меняются в той степени, в какой они влияют на общество. Эта степень поддается оценке в общем, несомненно появятся и более точные измерения, поскольку ведется тщательный сравнительный анализ специфического вклада лидеров в общество, а именно – целей, которые они преследуют, будучи у власти. Эти цели могут быть подвергнуты сравнению, учитывая, что для анализа влияния лидеров важно, в какой степени они стремятся к изменению статус-кво – вширь или/и вглубь.
Хотя на сегодня определены лишь самые общие контуры влияния лидеров, уже ясно, что нереалистично ожидать от них значительных и непрерывных преобразований до тех пор, пока ситуация «не созрела». Лидеры и среда связаны системным образом, поэтому оценивать следует способность лидера при данных требованиях руководимого им общества изменить в той или иной степени характер требований, ускоряя или замедляя движение мнений в обществе.
Качества и роль индивидуального лидера целесообразнее оценивать не по тому, насколько широки проведенные реформы, а по воздействию, которое он оказал при данной «предрасположенности» среды. Эффективные лидеры имеются в любом типе общества, но таковыми не следует считать тех, кто выглядит «героем» и, пользуясь благоприятной обстановкой, проводит политику, которая заканчивается вместе с ним, перекраивается или отвергается последующими лидерами.
Мы должны полнее осознать, что лидеры в целом играют значимую, но ограниченную роль в обществе. Надо отказаться от скоропалительных и «радикальных» оценок. Необходимо заняться анализом большой группы лидеров, пользующихся существенным влиянием, с учетом их стартовой позиции и внешних условий. В этой связи важно больше знать, прежде всего, о психологических качествах лидеров применительно к данной ситуации. Также важно выявлять институциональные механизмы, которые «оркеструют» потенциальное влияние лидеров, помогая преобразовывать цели в политические шаги, улучшая связь лидера с населением и обратно. Вот почему детальное изучение влияния политических лидеров, их качеств есть нечто большее, чем удовлетворение простого любопытства относительно поведения людей, руководящих миром. Эта задача прямо и неразрывно связана с попыткой обеспечить условия, в которых политическое лидерство будет совершенствоваться из поколения в поколение.
Социальная значимость, функции и весь социальный облик лидеров прямо зависят, прежде всего, от характера политического строя. Очевидно, что они будут коренным образом расходиться, например, в теократическом государстве, тоталитарном и демократическом обществах. Демократия, понимаемая в своем прямом, этимологическом значении как власть народа, большинства, вообще плохо совместима с политическим лидерством, предполагающим руководство одного лица.
В современных государствах примирение принципов лидерства и народовластия осуществляется на пути представительной демократии, оставляющей избранникам народа свободу действий в пределах, очерченных законом. Здесь отчетливо проявляются две главные тенденции, во многом изменяющие традиционные, преимущественно харизматические представления о лидерстве. Эти тенденции – институциализация и профессионализация лидерства.
Институциализация лидерства сегодня проявляется, прежде всего, в том, что процесс рекрутирования, подготовки, движения к власти и сама деятельность политических руководителей осуществляются в рамках определенных институтов – норм и организаций. Функции лидеров ограничены разделением законодательной, исполнительной, судебной и информационной властей, конституциями и другими законодательными актами. Кроме того, лидеры отбираются и поддерживаются собственными политическими партиями, контролируются ими, а также оппозицией и общественностью. Все это значительно ограничивает их власть и возможности маневра, повышает влияние среды на принятие решений. В силу развития демократического контроля, а также отсутствия разного рода революционных ситуаций в современных индустриально развитых государствах практически не появляются политики, которые оставляли бы такой же глубокий след в истории, как, например, Наполеон, Бисмарк, Петр Первый, а также Гитлер или Сталин. Современные лидеры больше, чем прежде, подчинены решению обыденных, повседневных созидательных задач.
С этим связана вторая тенденция в развитии лидерства – его профессионализация. Еще в 1919 г. М. Вебер в известной работе «Политика как призвание и профессия» отмечал растущее «превращение политики в «предприятие», которому требуются навыки в борьбе за власть и знание ее методов, созданных современной партийной системой». В нынешних условиях усложнения общественной организации и взаимодействия государственных органов с партиями, группами интересов, СМИ и широкой общественностью, важнейшими функциями политики и политиков становятся не применение насилия и даже не борьба за власть, а «преобразование общественных ожиданий и проблем в политические решения».
Политик фактически превратился в специалиста в области общественных коммуникаций, предполагающих обеспечение четкой формулировки требований населения, налаживание необходимых для принятия коллективных решений и их реализации контактов с парламентскими и правительственными органами, СМИ, общественными организациями и отдельными людьми, разрешение конфликтов и нахождение согласия. Сегодня эффективно реализовать эти функции не может человек, не обладающий специальной квалификацией: знаниями, навыками и опытом.
Политический труд постепенно превращается в профессию, аналогичную профессии врача, конструктора или адвоката. Он становится главным и постоянным источником дохода. Хотя профессиональные политики занимают выборные должности, большинство из верхнего эшелона обычно сохраняет род своих занятий даже после смены правящей партии. Этому способствует аккумуляция ими ряда политических должностей в парламенте, партии, органах местного самоуправления, других учреждениях.
В ряде стран (Японии, Франции, США) учет профессионализации политической деятельности проявляется в отборе будущих политических лидеров – еще в детском или подростковом возрасте и их подготовке в специальных школах и университетах. Такие меры в сочетании с развитием политического участия граждан и укреплением контроля за власть имущими способствуют повышению эффективности политического лидерства, его подчинению интересам всего общества.
Политические лидеры и элиты занимают руководящие позиции и осуществляют свои функции в рамках определенных политических систем, выступающих реальным воплощением, материализацией механизма власти в обществе.
В последнее десятилетие социально-политическая ситуация в стране резко изменилась. Научную и общественную среду перестало устраивать положение забвения исторических деятелей с позиции оценки их роли и места в историческом процессе, мотивации их поступков, психологических, нравственных, физиологических и иных личностных свойств и качеств. Здравому смыслу претит, когда в историко-политических трактатах действуют бесплотные манекены, выражающие интересы классов и социальных групп.
Нельзя утверждать, что для отечественной науки проблема является новой. Отдельные ее аспекты рассматривались историками, философами, политологами и представителями других общественных дисциплин.
Но в плане исследования политического лидерства как самостоятельной темы отечественные политологи делают первые шаги: пока невелико количество публикаций.
Долгое время в отечественном обществознании господствовала точка зрения, что если ликвидированы антагонистические противоречия, то автоматически сняты проблемы политического лидерства. Однако проблема существовала и, более того, в условиях советского общества борьба за власть, внедрение и реализация политических программ, смена и утверждение политических лидеров часто оборачивались культом личности, беззаконием и массовыми репрессиями.
В условиях демократизации возрастает роль научного управления жизнью общества, значение изучения проблемы политического лидерства и политических элит.
Политическое лидерство представляет собой постоянное приоритетное и легитимное влияние одного или нескольких лиц, занимающих властные позиции, на все общество, организацию или группу.
Политический лидер – одновременно является субъектом и объектом политического процесса. Субъектом его делает то, что он по своим незаурядным качествам становится во главе социально-политических движений с целью реализации интересов общностей, его выдвигающих. Ради этого лидер наделяется властными полномочиями, т.е. правом направлять усилия, волю, интеллект людей, а также оперировать материальными, финансовыми ценностями.
Политический лидер одновременно и объект политики. Различные эпохи, разные классы и социальные группы требуют лидеров, обладающих различными качествами, в основе которых постоянно действующий критерий – эффективность его деятельности для удовлетворения запросов и интересов той общности, которая прибегла к его услугам.
Политические лидеры, выражая интересы определенных классов и партий, оказывают значительное воздействие на ход событий.
Роль лидеров особенно велика в переломные периоды развития, когда требуется быстрое принятие решений, способность правильно понять конкретные задачи. При этом бытует мнение, что «сильный лидер» может решить все проблемы.
Действительно, на определенном этапе может возрасти эффективность деятельности при жестком, требовательном лидере. Но основная задача лидера – вызывать активность, устранять пассивность, вовлекать массу людей в решение назревших проблем общественной жизни.
В этой связи политическая наука считает необходимым особо выделить следующие черты лидера:
умение учитывать, выражать и отстаивать взгляды той или иной общественной группы; интересы общества для него должны быть выше личных интересов. Именно это создает ему в значительной мере авторитет;
способность организовать активные действия людей;
коммуникабельность и ораторские способности;
высокая политическая культура;
эрудированность, корректность (вежливость), высокие нравственные качества – честность и порядочность. Политический лидер должен быть яркой личностью;
политический лидер должен иметь собственную политическую программу и должен бороться за осуществление этой программы. Поэтому важны такие личные качества лидера, как воля, целеустремленность, настойчивость;
важной чертой является популярность, т.е. умение завоевать массы.
Лидерами не рождаются, а становятся, их создает авторитет. Поэтому овладеть искусством лидера способен не каждый субъект политики. Политическим лидером может быть только личность, которая отличается самостоятельностью мышления, выражает интересы масс. Принимая политические решения, лидер должен уметь приспособить их к реальным условиям.
Чтобы стать лидером, личности необходимо оправдать доверие объекта и завоевать тем самым авторитет. За субъектом-лидером идут не потому, что приходится идти, а потому, что хочется идти.
Фактор лидерства в сфере политических отношений представляет одну из ведущих составляющих российской исторической традиции. Лидерство выражало и выражает философию национальной доктрины или государственно-патриотической идеологии. Оно вбирает в себя традиционные и исторические элементы российской культуры, образа жизни, национальные российские обычаи. Лидерство имеет глубокие корни в общественном сознании, мировоззрении и входит в систему традиционных ценностей большинства российских граждан, хотя и является продуктом человеческой цивилизации, его политико-культурным достоянием.
1. Блондель Ж. Политическое лидерство: Путь к всеобъемлющему анализу. – М.: Российская академия управления, 1992. – 135 с.
2. Горчева А.Ю. Политический менеджмент: исторический опыт России. – М.: МГУ, 2002. – 138 с.
3. Колоткин М.Н. Политология. Новосибирск, 2006.
4. Пушкарева Г.В. Политический менеджмент. – М.: Дело, 2002. – 400 с.
5. Слизовский Д.Е. Новые свойства политического лидерства на рубеже образования российской государственности.// Вестник Российского университета дружбы народов. 2004. № 1 (5). – С. 61-70.
6. Слизовский Д.Е. Политическое лидерство в контексте укрепления вертикали власти.// Вестник Российского университета дружбы народов. 2001. № 3. – С. 124-138.
7. Слизовский Д.Е. Политическое лидерство: методологические проблемы исторической интерпретации.// Вестник Российского университета дружбы народов. 2003. № 4 – С. 20-33.
8. Тулеев А.Г. Политическое лидерство: сущность, содержание, функции. // Вестник МГУ. Серия 12. Политические науки. 1999. №5. – С.65-71.
Страницы: 1, 2, 3, 4
