Франклин Рузвельт отмечал: "В США перед нами стоит не только опасность коммунизма, но равная опасность концентрации всей экономической и политической власти в руках тех, кого древние греки называли олигархией". После 30-х годов были приняты многие другие законы и регулирующие правила для дополнительной защиты работающих и потребителей. Дискриминация при найме по возрастному, половому, расовому или религиозному признаку является противозаконной. Детский труд запрещен в целом. Независимым профсоюзам гарантированы права на организацию, заключение соглашений и проведение забастовок. Государство выпускает кодексы о безопасности труда и здоровье и обеспечивает их исполнение правовыми средствами [10].

Влияние государственных регулирующих правил распространяется почти на все продаваемые в США товары: производители продуктов питания должны ясно сообщать о том, что находится в банке или коробке; не допускается продажа лекарств до их тщательной проверки; автомобили должны создаваться в соответствии с нормами безопасности и экологическими требованиями; цена на товары должна быть ясно указанной; рекламодатели не имеют права вводить покупателей в заблуждение [28].

2.1.4. Закон Селлера-Кефовера 1950г.

Государство продолжает осуществлять судебные антитрестовские преследования после Второй мировой войны. Федеральная торговая комиссия и Антитрестовское подразделение министерства юстиции следят за потенциальными монополиями или предотвращают слияния, способные уменьшить конкуренцию в той степени, которая причинила бы ущерб потребителям. В 1950г. в США принимается федеральный закон Селлера-Кефовера (Celler-Kefauver Act), как поправка к Акту Клейтона, в которой уточнялось понятие незаконного  слияния и запрещающая фирме приобретать активы другой фирмы, если это приводит к ослаблению конкуренции. Если законом Клейтона был поставлен заслон горизонтальным слияниям крупных фирм, то  поправка Селлера-Кефовера ограничивала вертикальные слияния.

Антимонопольное законодательство США, базирующееся на “трёх китах”, трёх вышеописанных основных законодательных актах, определяет политику государства в данной области. Эта политика и сегодня не является устоявшейся догмой, более того, продолжает дискутироваться вопрос о её определении.

Например, Стэнли Фишер, не выделяя антимонопольную финансовую политику как самостоятельное понятие, считает, что “фискальная политика представляет собой решения, принимаемые государством относительно своих расходов и доходов” [25]. Аналогично Кэмпбелл Р. Макконнелл и Стэнли Л. Брю совмещают понятия финансово-бюджетной и фискальной политики, определяя их “как изменения, вносимые правительством в порядок государственных расходов и налогообложения, направленные на обеспечение полной занятости и неинфляционного национального продукта” [17].

Причина такого положения, конечно, кроется в его сложности многогранности и в ответственности за неверные решения и действия.

2.2. Проблемы интерпретации

Антитрестовское законодательство не следует рассматривать исключительно как средство противодействия созданию трестов и их ограничительной практике. В настоящее время оно являет собой одну из специфических форм государственного регулирования экономики, попытку регулировать рыночные отношения, уровень и масштабы конкуренции с целью повышения эффективности экономики. Для разбирательства дел во всех странах, имеющих антитрестовское законодательство, созданы специальные суды. Возбудить дело о нарушении этого законодательства могут как государственный орган (в США - Федеральная торговая комиссия), так и частные фирмы, пострадавшие от монополистической практики. Следующие прецеденты демонстрируют сферу этой деятельности [10]:

·        в 1961 году несколько компаний, производящих электрическое оборудование, были признаны виновными в установлении цен для ограничения конкуренции. И хотя компании согласились возместить существенный ущерб потребителям, некоторые высокопоставленные менеджеры попали в тюрьму.

·        в 1963 году Верховный суд США признал, что объединение компаний, которым принадлежат большие доли рынка, может считаться действием, ухудшающим конкуренцию. В рамках дела рассматривалась деятельность “Филадельфия Нейшнл Банк”. Суд постановил, что если в результате слияния компания начинает контролировать чрезмерно большую долю рынка, и нет доказательств безопасности этого слияния, то такое слияние не должно осуществляться.

·        в 1997 году федеральный суд признал, что, несмотря на то, что обычно розничная торговля является рассредоточенной, некоторые компании розничной торговли, например, “супермагазины”, торгующие офисными принадлежностями, конкурируют на отдельных рынках. Суд заявил, что на таких рынках слияние двух крупных компаний нанесло бы ущерб конкуренции. При этом речь шла о компании “Стейплс”, поставщике товаров для домашних офисов, и компании “Хоум Депо”, поставщике строительных материалов. Запланированное слияние было отменено.

·        в 2001 году “Дело Гейтса" лишний раз проиллюстрировало, что в США перед деловым законодательством равны начинающий фермер и могущественный олигарх. "Все компании, какими бы могущественными они ни были, должны действовать по общим правилам" - с явным удовлетворением отметил один из руководителей антимонопольного ведомства США. Безусловно, для Гейтса бумерангом в виде столь неприятного для него исхода "антимонопольного" дела стали когда-то произнесенные им сгоряча слова о том, что он может перенести часть своих предприятий в Европу, а, следовательно, заставив работать свою монополию не только на благо своей страны.

Как показывают эти примеры, не всегда легко определить, имеет ли место нарушение антитрестовского законодательства. Интерпретация законов меняется, аналитики часто расходятся во мнениях относительно того, достаточно ли могущественна компания для вмешательства в функционирование рынка.

Более того, условия меняются, и объединения компаний, казавшиеся опасными с точки зрения антимонопольного законодательства в одну эпоху, представляются менее опасными в другую. Например, обеспокоенность по поводу огромной власти монополии “Стэндард Ойл” в самом начале XX века привела к разделению нефтяной империи Рокфеллера на многочисленные компании, в числе которых оказались компании “Эксон” и “Мобил петролеум”. Однако в конце 90-х годов, когда “Эксон” и “Мобил” объявили о планируемом слиянии, аналогичная обеспокоенность практически отсутствовала, хотя государство и оговорило некоторые условия одобрения этого объединения. Цены на бензин были низкими, и другие крупные нефтяные компании казались достаточно сильными для обеспечения конкуренции.

Непосредственный объект антимонопольного регулирования – хозяйственная практика компаний, действующих в самых различных отраслях производства и сферах коммерции - столь многогранен, что полностью не может быть охвачен специальными правилами, оформленными в виде законов. Именно этим можно объяснить некоторую обобщенность формулировок основных антитрестовских законов, неоднозначность их толкования судами при разборе конкретных дел. Эволюция подходов органов антимонопольной защиты к предмету их деятельности, смена приоритетов антимонопольного регулирования, неоднозначность исхода процесса формирования структуры рынка в результате стратегических шагов действующих на нём компаний с точки зрения воздействия на интересы потребителя и общества в целом диктует необходимость индивидуальной оценки при разборе конкретных антимонопольных дел. Вместе с тем существует ряд общих правил (законов) обязательных для выполнения в любом случае. К их числу относится, прежде всего, перечень видов коммерческой практики, запрещенных законом, так называемых нарушений “per se”. Доктрина нарушений “per se” была выдвинута в 1940г. К основным нарушениям относят [9]:

·  горизонтальное фиксирование цен - заключение по соглашению цен между действующими на рынке компаниями-поставщиками;

·  бойкот - полное или частичное прекращение деловых отношений с аутсайдерами - поставщиками или потребителем продукции в целях навязывания своих условий её реализации;

·  раздел рынка между компаниями поставщиками на сферы сбыта;

·  раздел и закрепление покупателей между компаниями-поставщиками в результате договоренности между последними;

·  лишение конкурентов возможности действовать на данном рынке.

США предлагают свою систему свободного предпринимательства другим странам в качестве образца для подражания. Экономический успех этой страны, кажется, подтверждает точку зрения, согласно которой экономика функционирует наилучшим образом, когда государство даёт возможность компаниям и частным лицам самостоятельно добиваться успеха - или терпеть неудачи - в зависимости от их заслуг на открытых рынках в условиях свободной конкуренции. Однако свободен ли бизнес в американской системе свободного предпринимательства? Правильный ответ – “не совсем”. Сложная паутина устанавливаемых государством регулирующих правил определяет многие аспекты деловой активности. Ежегодно государство издаёт новые регулирующие правила, занимающие тысячи страниц и часто содержащие подробнейшие указания относительно того, что предприниматели могут делать, а что - нет.

Американский подход к государственному регулированию отнюдь не является полностью сложившимся. Регулирование в последние годы становилось более жёстким в одних областях и более мягким в других. Одной из вечных тем новейшей экономической истории Америки был и остается вопрос о том, когда и насколько государство должно вмешиваться в предпринимательскую деятельность [8].

Россия, как и любая другая страна, имеет свои особенности, и механическое перенесение любых чуждых правил и законов жизни, в том числе и успешных форм регулирования деятельности монополий, неизбежно приведёт к провалу. Это не значит, что нужно с порога отвергать чужое. Изучать иной опыт можно и должно, но стоит помнить, что это именно чужой опыт.

ГЛАВА 3

МОНОПОЛИЗАЦИЯ РЫНКОВ РОССИИ. АНТИМОНОПОЛЬНАЯ ПОЛИТИКА

3.1. Проблемы правового регулирования конкурентных отношений в России

Пожалуй, важнейшей проблемой антимонопольного регулирования является высокая степень административного монополизма, в первую очередь, монополизма центральных государственных органов управления.

Одним из специфических обстоятельств, характерных для  современного периода развития России, является то, что решение задачи преодоления элементов чрезмерного государственного административного монополизма предполагает в ближайшей перспективе определённое оживление самого же этого монополизма. Так получается потому, что хотя чрезмерный административный монополизм - большое зло, но становление эффективных рыночных структур, ускоренный выход страны из состояния глубокого кризиса не могут быть осуществлены без усиления прямого вмешательства государства в экономику.

В российской промышленности существуют четыре тысячи предприятий – монополистов и их продукция составляет 7% от общего числа [4]. Из них естественных монополий – 500. Классическим примером естественных монополий на федеральном уровне являются передача электроэнергии, нефти и газа, железнодорожные перевозки, а также отдельные подотрасли связи, а на региональном уровне - коммунальные услуги – тепло- и водоснабжение, канализация. Такие отрасли либо регулируются государством, либо они находятся в его собственности. Следует заметить, что во многих странах в последние годы сфера и масштабы государственного регулирования существенно сократились в результате появления новых подходов к формированию и регулированию соответствующих рынков в связи с технологическими нововведениями.

Страницы: 1, 2, 3, 4