Конкуренцией между двумя четвертичными аммониевыми основаниями — медиатором нервного возбуждения ацетилхолином и тубокурарином — объясняют физиологический антагонизм этих двух веществ. Тубокурарин подавляет, "ликвидирует), ацетилхолиновый эффект, а потому получил название холинолитического яда. Аналогичные отношения существуют и в иных холинергических структурах между ацетилхолином и холиномиметическими ядами (мускарин, ареколин, пилокарпин), с одной стороны, и атропином, с другой. Холинолитический эффект может быть получен при помощи атропина не только в периферических, но и в центральных холинергических структурах: атропин (и другие холинолитики того же типа действия) предупреждает и прекращает тремор и судороги, возникающие при отравлении ареколином.
Конкурентные отношения можно предположить между никотином и пептафеном, который предупреждает и устраняет никотиновый тремор, т. е. является "никотинолитиком". Особенно поучителен вариант конкуренции между морфином и аллилнорморфином — двумя веществами, отличающимися в химическом строении только тем, что у первого при азоте стоит метиловый, а у второго аллиловый радикал. Сходство в химическом строении, выраженное здесь гораздо яснее, чем в вышеизложенных примерах, определяет и сходство в химических свойствах: аллилиорморфин, который может быть назван морфинолитическим средством, является эффективным избирательным противоядием при отравлении морфином и родственными ему соединениями. Таким образом, различия между противоядиями химического и многими противоядиями физиологического действия сводятся к тому, что первые конкурируют с отравляемой биохимической структурой в ее реакции за яд, связывают его и спасают тем самым эту структуру от отравления: вторые же конкурируют с ядом за его реакцию с биохимической структурой и тем самым спасают ее от яда. Однако далеко не каждый случай физиологического антагонизма сводится к конкуренции между антагонистами. Например, нет достаточных оснований говорить о конкуренции в многочисленных случаях антагонизма между наркотическими и судорожными ядами: между хлороформом, эфиром, хлоралгидратом, барбитуратами, с одной стороны, и стрихнином, пикротоксином и коразолом, с другой. Неизвестно, совпадает ли в этих случаях биохимическая локализация токсических процессов, подавляет пи одни из антагонистов токсический процесс, вызванный другим, а поэтому затруднительно говорить и о конкуренции между этими антагонистами.
Нет конкуренции и при так наз. косвенном антагонизме, напр. в случаях, когда при помощи мышечных релаксантов (курареподобные препараты) предупреждаются судороги центрального происхождения (т. е. возбужденно центральной нервной системы не подавляется) при лечении тубокурарином отравления столбнячным токсином.
Случаи использования физиологического антагонизма, в которых конкурентные отношения не обнаруживаются, примыкают к наиболее разнообразной группе мероприятий но лекарственной регуляции функции отравленного организма — применению средств, возбуждающих эвакуаторные Функции организма (рвотные, слабительные, мочегонные), а также сердечно-сосудистых, анальгезирующих, противосудорожных и других средств, именуемых нередко симптоматическими.
Так как острые отравления являются заболеваниями, требующими скорой или неотложной помощи, то необходимо быстрое распознавание вызвавшего их яда. Между тем в большинстве случаев либо не удается быстро распознать яд, либо неизвестно пли недоступно противоядие специализированного назначения. Поэтому большое значение приобрели мероприятия общего порядка, эффективные при отравлении любым ядом.
Осуществление общих мероприятий значительно легче, чем специализированных, а потому эффективность вторых часто недооценивается. Между тем разделение этих мероприятий не только не исключает их совместного использования, но к последнему обязательно следует стремиться.
Наиболее эффективным при отравлении чаще оказывается мероприятие, предпринимаемое раньше других. Поэтому не следует пассивно ожидать, пока сможет быть реализовано наиболее рациональное из общих мероприятий — промывание желудка, но необходимо выполнять другие мероприятия и прежде всего следует вызвать рвоту. В сравнительно редких случаях вызывание рвоты должно даже предшествовать промыванию желудка, например при проглатывании ядовитых ягод, кусочков ядовитых грибов, таблеток и других крупных частиц, которые не могут пройти через просвет желудочного зонда. Из средств, вызывающих рвоту и имеющихся в домашнем обиходе, зарубежные авторы рекомендуют прием поваренной соли (столовой ложки с верхом) или чайной ложки горчичного порошка в стакане теплой воды. Рвота может быть вызвана обильным питьем теплой воды, особенно с последующим щекотанием задней стенки глотки с надавливанием на спинку языка. Наиболее надежным рвотным средством является апоморфип, но при его применении следует помнить об опасности наступления колляптоидного состояния. В полубессознательном и бессознательном состояниях рвоту вызывать не следует из-за опасности аспирации рвотных масс.
В качестве противоядия при любом пероральном отравлении широко применяют сочетание танина, активированного угли и жженой магнезии, получившее на Западе неудачное название "универсального противоядия). Издавна рекомендуемый прием обволакивающих средств менее эффективен и после выполнения ранее названных мероприятий излишен. Исключение представляет использование растительного масла (подсолнечного), которое рекомендуется вливать в желудок (при изъятии зонда из желудка, орошая им и пищевод) в целях обволакивания поврежденных слизистых при отравлении прижигающими ядами.
Последовательность мероприятий первой помощи может быть изменена в зависимости и от особенностей случая. Так, при отравлении прижигающими ядами, сопровождающихся тяжелым болевым синдромом, резкое двигательное возбуждение может нарушить процедуру промывания желудка. Это обстоятельство, а также и угроза быстрого развития шока являются показанием к немедленной инъекции болеутоляющих средств. Предварительная их инъекция показана и при резком эмоциональном возбуждении у лиц, совершивших попытку самоубийства и сопротивляющихся оказываемой им помощи.
Опасение перед отравлением нередко ведет к переоценке возможных последствия внутреннего приема любого чуждого организму вещества. Особенно часто возникает такая переоценка, когда какое-либо вещество проглатывается ребенком, будь то синька, используемая для стирки белья, гомеопатические пилюли, содержащие "змеиный яд" в миллиардном разведении, и др. Врачу нередко бывает трудно решить, имеет ли он дело с отравлением, особенно если он узнает, что у лица, к которому он вызнан, наблюдалась рвота. Во всех случаях, подозрительных на отравление, следует принять меры к опорожнению желудка и кишечника. Последующее наблюдение и обнаружение тех или иных симптомов отравления могут дать основания для дополнительного вмешательства но показаниям. Необходимо считаться, однако, с тем, что симптомы, характерные для пищевого отравления бактериального происхождении— тошнота, рвота, боли и животе,— могут наблюдаться, например, и при инфаркте миокарда; в этом случае промывание желудка может принести к гибели больного. Поэтому следует критически относиться к словам больного или его близких и не ставить диагноз отравление там, где его не было.
Вопрос о том, как долго после приема яда можно рассчитывать на удаление его промыванием желудка, решается различными авторами неодинаково. Большинство, однако, считает, что это мероприятие является рациональным и через 3—4 часа. Эффективность промывания желудка можно повысить, сочетая его со средствами неспецифического обезвреживания, например, с активированным углем, который либо прибавляют к воде, используемой для промывания, либо в виде водной взвеси вводят в желудок к концу промывания. По мнению ряда авторов, эффективность промывания повышается при использовании раствора марганцовокислого калия, способного окислять различные органические яды. Особенно часто раствор марганцовокислого калия рекомендовали и рекомендуют для окисления алкалоидов, в частности морфина. В эксперименте на животных значение такой рекомендации не изучено.
Марганцовокислый калий рекомендовали для окисления ядов не только в полости желудка, но и для инъекции в область змеиного укуса в расчете на окисление змеиного яда, а также в виде подкожных инъекций в качестве "специфического противоядия" при острых отравлениях морфином (Финкельштейн, 1903). Рациональность последней рекомендации, однако, доверия не вызвала.
Однотипность и простота общих мероприятий не должны вводить в заблуждение относительно их эффективности по сравнению с противоядиями специализированного назначения. Так, прием "стабилизированной сероводородной воды" ("антидота против металлов", предложенного Стржижовским в 1936 г.) при отравлении сулемой значительно эффективнее, чем промывание желудка водой. Промывание желудка и применение химических антидотов не исключают друг друга; напротив, когда это возможно, промывание желудка должно быть применено для использования химических антидотов; например, промывают желудок раствором хлористого натрия при отравлении азотнокислым серебром или раствором сернокислого натрия при отравлении хлористым барием. В этих случаях ведущую роль играет не удаление, а обезвреживание яда; промывание желудка обеспечивает проникновение раствора противоядия в многочисленные складки слизистой, а повторная смена раствора дает возможность применять безопасные для слизистой оболочки концентрации противоядия, не снижая той массы его, которой надлежит вступить во взаимодействие с ядом. Т. к. проглатывание противоядия может быть выполнено быстрее, то промывание желудка предпочтительно выполнять вслед за первым. Авторы иностранных руководств и справочников считают промывание желудка противопоказанным при отравлении крепкими кислотами и едкими щелочами из-за опасности прободения зондом поврежденной ядом стенки желудка. Так, Мешлин рекомендует промывание лишь в первые четверть часа после принятия яда. Это противопоказание сохранилось с 19 в., когда "скорая" помощь оказывалась нередко спустя 2—3 часа (и позднее) после приема яда. Кроме того, патологоанатомические исследования показали, что прободение желудка является обычно посмертным явлением. Отечественные авторы (Б. В. Владыкин, 1912; Я. Г. Диллон, 1915 и 1938; Н. И. Иванов, 1938; А. Е. Петрова, 1939) признали, что опасение перед прободением желудка преувеличено, и считают промывание желудка наиболее рациональным мероприятием при отравлении кислотами, щелочами и другими прижигающими ядами даже при наличии кровавой рвоты. В пользу такого заключения говорит сопоставление статистических данных западноевропейских авторов, не применяющих промывания желудка при этих отравлениях, и данных отечественных авторов. По данным Локкита, смертность при отравлениях кислотами составляет 10—25% (с колебаниями от 5 до 70%). По данным Н. П. Иванова (1938), смертность при отравлении уксусной кислотой до применения промывания желудка составляла 8%; в период, когда Московская организация скорой помощи стала делать промывание желудка на месте вызова, смертность снизилась до 4%. По данным А. Е. Петровой, промывание желудка снизило смертность при отравлениях как кислотами, так и щелочами с 14,9 до 6,9%.
Страницы: 1, 2
