Когда после победы на Олимпийских играх 1908 года в Лондоне псевдоним инспектора Коломенкина оказался раскрытым, над головой «золотого русского», как называ­ли его газеты Англии и Швеции, сгустились тучи: ему стали грозить различными карами вплоть до ссылки в отдаленные провинции, где льда днем с огнем не сы­щешь... И пришлось тогда Панину-Коломенкину бросить выступления в соревнованиях и засесть за книгу монографию «Фигурное катание на коньках».

Для полноты картины добавим и такой штрих: бу­дущий олимпийский чемпион был допущен на каток Юсу­пова сада по рекомендации председателя Общества ржа­вого конька В. Срезневского, который работал в универ­ситете вместе с дядей Коли Коломенкина, известным в то время автором учебников русского языка. И кто знает, не будь этой случайной цепочки знакомств - дядя Панина-Коломенкина и председатель «ржавого конька», - может быть, Россия и не узнала бы имени Панина, прос­лавившего русский спорт, ставшего первым и единствен­ным в дореволюционной России олимпийским чемпионом.

Та же случайность есть и в появлении на спортивной арене мещанина из Сестрорецка Александра Никитича Паншина. На каток Юсупова сада он проник чудом и предстал пред очами президента «ржавого конька» В. Срез­невского.

- Уже сегодня я могу показать результат на дистан­ции в одну милю, не уступающий никаким голландцам и австрийцам, - сказал он Срезневскому. - А если потре­нируюсь как следует, то...

- Докажите это в соревнованиях, - холодно ответил председатель. - Скажите судьям, что я не возражаю про­тив вашей кандидатуры на соискание высшей скорости...

В первых же состязаниях - 9 февраля 1886 года - Паншин показал отличный результат - 3.53,8 на дистан­ции 1609 метров (1 миля). Бежал он на круглых «яхт-клубовских» коньках.

А через год, выступая уже на коньках собственной конструкции, Паншин сбросил с личного рекорда на милю сразу 22 секунды.

В России ему равных не было. А в мире?

Общество решило на примере Паншина узнать истин­ную силу русских скоростников: Александра Никитича послали в Австрию на открытый чемпионат. Паншин легко завоевал первое место,  опередив второго  призера на 17 секунд, то есть больше, чем на 100 метров.

Паншин жаждал состязаний, ездил по Европе в поисках турниров. Он выигрывал у всех. А когда в январе 1889 года в Амстердаме организовали нечто вроде первого чемпионата мира, пригласив на турнир не знавшего поражений американца Джо Доногю, то Паншин очень легко выиграл у своего соперника. А ведь Доногю был моложе Александра Никитича почти на десять лет.

Доногю пытался, как и все американцы, объяснит: свое поражение случайностями, падением.

- Не поскользнись я на полмили, - говорил он, - русскому ничего бы не светило. Передайте это господину, Паншину.

Господину Паншину передали. Александр Никитин только рассмеялся:

- Хочешь побеждать - умей стоять на коньках. Лед, одинаково скользкий для всех. А что касается реванша, то в любом месте и в любое время!

Доногю назначил встречу в Австрии, на открытом первенстве Вены.

Паншин только на стартовой прямой видел спину бежавшего американца, а на повороте петербуржец мощно накатил и длинная фигура Доногю осталась где-то позади... Очередная победа!

Сильнейший  скороход  мира  вернулся  в свою  страну. И  титулов  у него было   достаточно,   и   мировых   достижений   множество,   а   вот   одного звания не хватало - чемпиона России.

И тут Паншину повезло. Москвичи, не дожидаясь официального решения петербургских руководителей Общества любителей бега на коньках, объявили о проведении первенства России в беге на три версты...

Первый чемпионат России разыгрывался на дорожке в 200 метров. Нужно было преодолеть 15 кругов. Победил, естественно, Паншин, выигравший у второго призера 11 секунд. Серебряную медаль завоевал Сергей Пуресев - молодой врач, который завоюет в недалеком будущем звание чемпиона России и достойно пронесет эстафету своего предшественника Паншина...

Номер один.

Спросите у любого летчика: «Кто стал самым первым Ге­роем Советского Союза?» И он удивится: «Как это кто? Конечно, Ляпидевский!» О, как это было важно для авиа­торов, что Героем № 1 стал в апреле 1934 года их сотова­рищ!..

А месяцем позже... Ранним утром 27 мая того же, 1934 года во всех утренних газетах появилось сообщение: постановлением Центрального Исполнительного Комитета СССР утверждено звание «Заслуженный мастер спорта СССР». И едва ли меньшую, нежели авиаторы, радость ис­пытали конькобежцы, лишь стало известно, что удостове­рение и значок за № 1 будут выданы Якову Федоровичу Мельникову, великому (сей эпитет не содержит преувели­чения) конькобежцу.

«Это не случайность, не совпадение, а преднамеренный шаг наших физкультурных организаций, - убежденно го­ворил на торжественной церемонии чествования Мельни­кова легендарный основатель сегодняшнего ЗИЛа Иван Алексеевич Лихачев (именно под его началом работал Яков Федорович). - Волею судьбы вы первым открыли счет гвардейцам советского спорта. Эта честь - навсегда. И мы гордимся вместе с вами, что она оказана рабочему человеку, представителю нашего завода, представителю трудящихся Москвы. Спасибо вам за вашу красивую жизнь, за все, что вы сделали для своего государства, для своего народа».

Что же имел в виду Лихачев?

...Январь 1896 года. В многодетной семье московского рабочего Федора Мельникова появился на свет тринадца­тый ребенок - сын Яков. Тринадцатый! Даже если отбро­сить невольные мысли о «чертовой дюжине», число это вряд ли может привести в восторг - тем более если до­статок семьи более чем скромен. Впрочем, уныние было у Мельниковых не в чести. «Лишний рот? - весело пере­спросил тогда отец у судачивших соседок. - Это сегодня. А завтра - лишний кормилец». Как в воду глядел...

Участь избалованного «младшенького» - не для маль­чишек из бедной семьи. Минует десять с небольшим лет - и внезапная болезнь оставит Федора Мельникова без рабо­ты, без казенной квартиры. Тогда и появится на клиро­се храма Николы в Хамовниках новый хорист - Яков, и пятерка, заработанная им, станет хоть невеликим, но ощутимым добавком к скудному месячному бюджету семьи.

А коньки... Употреблять это слово во множественном числе - значило бы погрешить против истины. Все начи­налось с одного-единственного конька, изготовленно­го для Якова братом Иваном из дерева и стальной прово­локи. Обладателем настоящих беговых коньков будущий чемпион станет лишь на шестнадцатом году своей жизни...

Нехитрая арифметика: 1896+15 - выходит, было это в 1911 году. И тем более поразительно, что уже в 1915 году Яков Мельников становится чемпионом России! Абсолютным! Причем побежденным оказался доселе непобедимый Платон Ипполитов. Это была (выражаясь языком современных газетных отчетов) настоящая сенсация.

Победы следовали одна за другой. Но... Блистательную карьеру конькобежца прервал призыв в русскую армию. Шла - уже второй год - война.

...В архиве ученика и преемника Мельникова - заслуженного мастера спорта  и  заслуженного тренера  СССР И. Я. Аниканова - сохранился экземпляр выходившего в те годы журнала «К спорту!». В номере за  13 сентября 1915 года помещена заметка под лаконичным заголовком: «Я. Ф. Мельников - солдат». Напомнив по ходу дела, что герою заметки было в ту пору лишь девятнадцать, проци­тируем выборочно.

«Назначен Я. Ф. пока в пехоту и в данный момент про­ходит строй, будучи вынужден прервать для защиты Родины свою блестящую карьеру спорта. Физические данные и способности Я. Ф., несомненно, помогут спортсмену значительно и на военной службе, и, надеемся, выделят его среди товарищей... То обстоятельство, что чемпион России вынужден прервать свою феерически быструю спортивную карьеру, заставляет нас кратко оглянуться на достигнутое им и высказать те надежды, которые возлагал на него отечественный конькобежный спорт». И далее, ближе к концу заметки: «Мы крайне сожалеем, что этой зимой не придется увидеть этого исключительного, по крайней мере в скоростном беге, спортсмена, появления подобного кото­рому, быть может, придется ожидать очень большое число лет».

Нельзя не подметить, что эта заметка больше смахива­ла на досрочный некролог, нежели на рассказ о тяготах службы Якова Мельникова. И в самом деле: хоть отправка 43-й мотоциклетной роты особого назначения из Москвы на фронт задерживалась, исключить эту возможность не мог никто. Меж тем тягот службы Мельникову действи­тельно хватало и в первопрестольной. Тайные отлучки Якова на ночные тренировки стали известны недоброжела­тельно настроенному поручику, и вот уже подан рапорт с требованием отправить его в действующую армию, на фронт!

Требование поручика было удовлетворено.

И тут грешно не упомянуть имя человека, сыгравшего в жизни Мельникова, быть может, спасительную роль. Иной поручик - спортсмен Алексей Михайлович Потаракин - подал иной рапорт. «Неужели ничто истинно яркое, талантливое, самобытное в нашем народе не дорого нам? Неужели мы без сожаления готовы отправить под пули того, кто уже принес и еще больше принесет в будущем славу России?..»     

Мельникова вернули в роту с вокзала.

В январе 1917 года он вновь стал чемпионом России. Как справедливо заметил Аниканов, последним чемпионом Российской империи. Впрочем, годом позже именно Яков Мельников открыл список победителей первенств молодой Советской республики.

А еще через год, в феврале 1919-го, на катке «Девичье поле» в Москве стартовал второй чемпионат РСФСР. В разгаре была гражданская война, царили голод и разру­ха, но три тысячи зрителей (нашим дням на зависть!) со­брались вокруг катка.

Соперник Мельникова на пятисотке - Найденов.

Никита Найденов... Имено день знакомства с ним счи­тал Мельников первым днем своей спортивной биографии. В далеком одиннадцатом году Найденов - в то время уже знаменитый - доверил Якову ответственнейшее дело, о котором лишь мечтали мальчишки округи: носить его че­модан. Вскоре они станут друзьями. Чуть позже - сопер­никами.

Старт! - и Мельников стремительно уходит вперед. Результат - 46,9. Это - победа. Но Найденов жаждет ре­ванша. Впереди - забег на 5000 метров. И вот судьи фик­сируют: 9.08. Это время Найденова дает ему отличный шанс на победу. Правда, двумя забегами позже Николай Иванов повторяет этот результат - секунда в секунду. Но как пробежит Мельников? В прогнозах все единодушны: успеха Якову не видать. Дело в том, что едва завершил бег Иванов, с неба повалил густой снег. Брошенные кем-то слова «хуже некуда» как нельзя точно характеризовали со­стояние льда.

И лишь один человек ни в грош не ставил прогнозы - Яков Мельников. Он пошел по заснеженной дорожке мощ­но и стремительно. В миг финиша даже привыкшие к сюрпризам Мельникова судьи разглядывали секундомеры не­доверчиво и удивленно: 8.45,2! Так быстро в тот год не бе­гали ни в одной стране мира.

Следующий день соревнований стал днем новых триум­фов Мельникова. На дистанции 1500 метров - 2.25,8 (ре­корд Москвы), на 10 000 - 17.48,7 (рекорд страны). И не фантастика ли, что этот, второй результат был улучшен лишь через 19  зим - Евгением Летчфордом?..

В декабре 1922 года Мельникова и братьев Василия и Платона Ипполитовых вызвали... в Народный Комиссари­ат иностранных дел. Повод был по тем временам беспре­цедентным: конькобежные федерации Норвегии и Шве­ции - устроители чемпионатов Европы и мира 1923 го­да - уведомляли Правительство РСФСР о том, что при­глашают троих советских бегунов к участию в этих соревнованиях, причем принимают все расходы на себя. Это уточнение оказалось нелишним - финансовые воз­можности советского спорта были... Едва не написал «скромными». Однако это определение прозвучало бы идиллически. Проще говоря, денег не было вообще.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9