Развитие математики в России
в XVIII и XIX столетиях.
Возникновение в России систематической научной работы
неразрывно связано с учреждением Академии Наук. Если, по мнению
Петра, в молодую Академию должны были быть привлечены
исключительно выдающиеся ученые, которые "совершенно и
основательно дело свое разумеют", то математике в этом отношении
особенно повезло. Математиком был первый преглашенный в Академию
Герман, а вслед за ним в состав Академии вошли люди, которые
были бы украшением любой из европейских академий, как, например,
братья Николай и Даниил Бернулли. Вошел и один из великих
творцов современного анализа Леонард Эйлер.
Герман не принадлежал к числу корифеев науки, но это был
человек, занимавший уже профессорскую кафедру в Падуе и во
Франкфурте-на-Одере, пользовавшийся большим уважением Лейбница,
обладавший широким образованием и несомненно выдающимся
дарованием. Им было написано много работ, в том числе и
руководство по математике для императора Петра II. В течение
своего сравнительно непродолжительного пребывания в России он
честно исполнил по отношению к ней свои обязательства, но
возникшие вскоре в Академии распри и тяжелая атмосфера,
созданная ее руководителями, заставили его покинуть Петербург в
начале 1731 года.
Хотя братья Бернулли составляли уже младшее поколение в этой
выдающейся семье, младшее и по силе дарования, по Даниил должен
быть отнесен все же к числу первоклассных математиков и физиков
XVIII столетия. Его "Гидродинамика" представляет собой один из
лучших трактатов по этому предмету XVII столетия. В русскую
Академию он был приглашен в качестве физиолога. В Петербурге
братья Бернулли оставались дольше Германа, но все-таки покинули
его в 1733 году. По отношению к русской Академии наибольшей,
быть может, заслугой братьев Бернулли было то, что они привлекли
туда Леонарда Эйлера. Но и тут математике благоприятствовал
случай, так как Эйлер был приглашен на кафедру медицины, которой
он усердно занялся, получив приглашение от Бернулли. Кафедру
математики он получил после отьезда Даниила Бернулли.
Мы не будем излагать здесь ученые заслуги Эйлера, отметим
только, что это было время, когда великие идеи Ньютона и
Лейбница были опубликованы сравнительно недавно и современный
математический анализ только создавался. Мощные методы, которые
принесли с собой эти идеи, находили применение во всех отраслях
точного знания.Применение это шло рука об руку с развитием
самого анализа, часто указывая пути и направления, по которым
должно развиваться новое исчисление. Это была, пожалуй,
единственная по своей интенсивности эпоха математического
творчества, и Эйлер был один из немногих по своей продуктивности
творцов. Его "Введение в анализ бесконечно малых", "Основания
дифференциального исчисления" и "Основания интегрального
исчисления" были первыми трактатами, в которых уже обширный, но
разрозненный материал нового анализа был обьединен в цельную
науку. В них был выработан тот скелет современного анализа,
который сохранился и до нашего времени. Но независимо от этого
вряд ли можно найти какую-либо отрасль чистой и прикладной
математики, в которой Эйлер не сделал бы глубоких открытий, не
решил бы тех или иных основных задач.
Эйлер пробыл в Петербурге около 15 лет. Приехав сюда мало
кому известным молодым человеком, он оставил русскую службу,
когда европейские академии, соперничая друг сдругом, предлагали
ему свои кафедры. Во время пребывания в Петербурге он выпустил
свою "Механику" и издал мемуары. Но этим его деятельность в
Петербурге не ограничилась. Он участвовал в экзаменах в
академической гимназии, в кадетском корпусе. Он написал
руководство по арифметике на немецком, которое было переведено
на русский его учеником Адодуровым, он писал популярные статьи
для "С-Петербургских Ведомостей", он принимал деятельное участие
в комиссии о мерах и весах и помогал астроному Делилю в его
трудах по русской картографии. В результате большого напряжения
при этой работе он даже потерял правый глаз. Переехав в Берлин,
Эйлер не прервал связей с Россией. Он присылал работы для
"Комментариев", обучал и даже воспитывал у себя молодых людей,
которых посылали к нему в Берлин. Возвратившись в Петербург по
приглашению императрицы Екатерины II в 1766 году, Эйлер
опубликовал свои "Основания интегрального исчисления" и
"Алгебру", которая появилась в русском переводе, сделанном его
учениками Иноходцевым и Юдиным, раньше, чем оригинал.
Трудно сказать, кого следует считать первыми русскими
математиками, но если иметь в виду людей, свободно владевших
современным математичеуким анализом и писавших работы по этому
предмету, то этими первенцами русской математики были,
повидимому, С.К. Котельников и С.Я. Румовский. С 1750 года
Эйлеру присылали на заключение работы выдающихся русских
студентов. На основании одной из таких работ он предложил
прислать к нему для обучения молодого Котельникова, который был
командирован к нему в 1752 году в качестве адьюнкта Академии. В
1754 году Академия прислала еще Софронова и Румовского. Первый
был вскоре отослан Эйлером обратно, а Котельниковым и Румовским
Эйлер был вполне доволен. В 1753 году Эйлер послал даже работу
Котельникова в "комментарии". Когда же Эйлера запросили о
кандидатах на кафедру механики для русской Академии, он написал,
что считает Котельникова наиболее подходящим кандидатом. И
действительно, после возвращения его в Россию, он вскоре был
приглашен в Академию. Самостоятельным творчеством он не
занимался, хотя и написал нечто вроде основного курса
математики, но ограничился изданием первого тома. Кроме того
Котельников написал еще обстоятельный учебник геодезии. Вряд ли
можно требовать большего от первого ученого, выросшего в стране,
где еще не было научной среды.
Что касается Румовского, то он посвятил себя астрономии.
Зенимая в течение 30 лет кафедру астрономии, он много занимался
теоретической и практической деятельностью. он содействовал
становлению русской картографии, напечатал каталог
астрономическух пунктов, организовав наблюдение за прохождением
Венеры по диску солнца в 1769 году. Некоторые сочинения
Румовского были посвящены чистой математике, как, например,
"Сокращенная математика".
К самому концу XVIII столетия выдвигаются еще некоторые
русские математики, так же, как и их предшественники, не
внесшие еще серьезных вкладов в науку, но основательно изучившие
математику, преподававшие ее в различных учебных заведениях и
опубликовавшие ряд сочинений. Сюда относится в первую очередь
Василий Иванович Висковатов. После окончания кадетского корпуса
он был оставлен там для преподавания математики. В двадцать лет
(1799) он был избран корреспондентом, а в 1804 году адьюнктом
Академии наук. Позднее он получил звание экстра-ординарного
академика. При учреждении института путей сообщения он был
назначен профессором, но в 1812 году скончался на 34 году жизни.
Висковатов опубликовал несколько мемуаров в изданиях Академии, а
также руководство по элементарной алгебре. Он перевел и издал
"Основы механики" Боссю и выпустил новое издание алгебры Эйлера.
Несмотря на свою преждевременную смерть, Висковатов уже имел
много учеников.
Современником Висковатова был Семен Емельянович Гурьев,
избранный в Академию в 1800 году. Он уже делает смелую попытку
улучшать Евклида. В 1798 году он выпустил сочинение "Опыт
усовершенствования элементов геометрии". Автор приобщается здесь
к тому классу математиков, которых не удовлетворяют рассуждения
Евклида. Книга эта в обширную библиотеку изданий Евклида вносит
немного, но она свидетельствует о глубокой вдумчивости и умении
разбираться в весьма отвлеченных вопросах. Эпоха, в которую
писал Гурьев, уже значительно отличалась от времени первых
деятелей русской Академии. В общих чертах к этому времени новый
анализ уже сложился и наряду со стремлением закончить многие из
поставленных задач, развить и усовершенствовать методы
исчисления бесконечо малых, начинает проявляться стремление к
более глубокому контролю математических рассуждений, к более
тонкому анализу математических доказательств. Изучая
европейских авторов, Гурьев уловил такую же тенденцию. В начале
XIX столетия была создана особая комиссия для составления
"Морского курса", т.е. ряда учебников для учащихся морского
кадетского корпуса. Первый том был написан Висковатовым, а
второй принадлежал Гурьеву. Но это сочинение представляет собой
не просто заурядный учебник, а носит на себе печать
самостоятельной мысли и стремление систематизировать и научно
разработать материал.
Одновременно стали появляться образованные математики и в
провинции. Мы назовем только Осиповского, приехавшего в
Петербург из Владимира. Он долгое время преподавал в учительской
гимназии (открытой в 1783 году и переименованной в
педагогический институт в1804 г.) и здесь приобрел такую
известность, что при открытии харьковского университета в 1805
году ему была поручена организация всего преподавания. При
содействии адьюнкта архитектуры Е.В. Васильева он долго вел
преподавание всей математики. Он издал "Курс математики" в
четырех томах. Это было первое русское полное руководство по
математике, не уступающее многим хорошим иностранным сочинениям
того времени. Большинство русских математиков, занявших в первой
половине XIX столетия кафедры математики в русских
университетах, учились по этому руководству. С 1813 по 1820 год
Осиповский был ректором харьковского университета, но затем,
вследствие разногласий с попечителем, вынужден был оставить
университет.
В начале второй четверти XIX столетия в России появляются уже
ученые,занявшие почетное место в европейской науке. Если мы
назвали Котельникова и Румовского первенцами русской математики,
то первенцами русского математического творчества, того
творчества, которое оставляет глубокий след в науке, были
В.Я.Буняковский, М.В.Остроградский и Н.И.Лобачевский.
Страницы: 1, 2
