По-разному решался вопрос о том, что принесло на-родам Сибири присоединение к Русскому государству. Дворянская историография с присущей ей апологетикой царизма стремилась приукрасить правительственную деятельность. Г. Ф. Миллер утверждал, что царское правительство в деле управления присоединенной тер-риторией практиковало «тихость», «ласковое уговари-вание», «дружеские угощения и подарки», а «стро-гость» и «жесточь» проявляло только в тех случаях, ко-гда «ласка» не действовала. Такое «ласковое» управле-ние, по мнению Г. Ф. Миллера, позволяло русскому правительству в Сибири «много полезного учинять» с «немалою тамошней стране пользою». Это утверждение Миллера с различными вариантами длительное время устойчиво держалось в дореволюционной историографии Сибири и даже у отдельных историков советского пе-риода.
По-иному рассматривал вопрос о значении включе-ния Сибири в состав России для коренного сибирского населения дворянский революционер конца XVIII в. А. Н. Радищев. Он давал резко отрицательную харак-теристику действий царских чиновников, купцов, ростовщиков и православного духовенства в Сибири, подчер-кивал, что все они «алчны», «корыстолюбивы», безза-стенчиво грабят местное трудовое население, отнимая у них пушнину, доводя их до обнищания.
Оценка Радищева нашла поддержку и дальнейшее развитие в трудах АП. Щапова и С. С. Шашкова. А. П. Щапов в своих сочинениях выступил со страст-ным обличением правительственной политики в отно-шении Сибири вообще и ее народов в частности, при этом он подчеркивал положительное воздействие хо-зяйственного и культурного общения русских крестьян и ремесленников с сибирскими народностями.
Отрицательную оценку результатов деятельности царской администрации в Сибири, выдвинутую А. Н. Радищевым, разделял современник Щапова СС. Шашков. Используя конкретные материалы сибирской жиз-ни, показывая угнетенное положение трудового нерус-ского населения края для обличения современной ему социальной действительности, демократ и просветитель С. С. Шашков в своих публицистических статьях при-ходил к выводу об отрицательном значении в целом включения Сибири в состав Русского государства. В отличие от Щапова, С. С. Шашков не рассматривал вопрос о деятельности трудового русского населения по развитию производительных сил края и влиянию этой деятельности на хозяйство и социальное развитие местных сибирских жителей.
Эта односторонность С. С. Шашкова в решении воп-роса о значении вхождения края в состав России была принята «на вооружение» и развита дальше представи-телями сибирского областничества с их противопостав-лением Сибири и сибирского населения России всему русскому населению страны.
Негативную оценку С. С. Шашкова восприняла и буржуазно-нащ-юналистически настроенная часть интел-лигенции сибирских народностей, которая противопос-тавляла интересы местного коренного населения инте-ресам русских жителей края и осуждала сам факт присоединения Сибири к России.
Советским исследователям, овладевшим марксистско-ленинским материалистическим пониманием истории общества, надлежало, опираясь на источниковую базу, решить вопрос о характере включения Сибири в состав
Русского государства и определить значение этого про-цесса как для нерусского населения края и его русских переселенцев, так и для развития страны в целом.
Интенсивная исследовательская работа в послевоен-ный период (вторая половина 40-х--начало 60-х гг.) за-вершилась созданием коллективной монографии «Исто-рия Сибири», пять томов которой были опубликованы в 1968 г. Авторы второго тома «Истории Сибири» подвели итоги предшествующего изучения вопроса о присоеди-нении Сибири к Русскому государству, показали роль народных масс в развитии производительных сил края, раскрыли «значение русской колонизации в целом и зем-леделия в частности как ведущей формы хозяйства, имевшей в дальнейшем определяющее влияние на хо-зяйство и образ жизни местных коренных народов. Тем самым подтверждался тезис о плодотворном и в основ-ном мирном характере русского присоединения и освое-ния Сибири, о прогрессивности ее дальнейшего разви-тия, обусловленного совместной жизнью русского и аборигенных народов».
Присоединение огромной территории Сибирского края к России представляло собою не единовременный акт , а процесс длительный, начало которого относится к концу XVI в., когда после разгрома на Иртыше каза-чьей дружиной Ермака последнего чингисида Кучума развернулось русское переселение в Зауралье и освое-ние пришельцами--крестьянами, промысловиками, ре-месленниками сначала территории лесной полосы За-падной Сибири, затем Восточной Сибири, а с наступле-нием XVIII в.--и Южной Сибири. Завершение этого процесса произошло во второй половине XVIII в.
Присоединение Сибири к России явилось результа-том осуществления политики царского правительства и господствующего класса феодалов, направленной на за-хват новых территорий и расширение сферы феодаль-ного грабежа. Оно отвечало и интересам купечества. Дешевая сибирская пушнина, ценившаяся на русском и международном (европейском) рынках, стала для не-го источником обогащения.
Однако главенствующую роль в процессе присоеди-нения и освоения края сыграли русские переселенцы-представители трудовых слоев населения, приходившие в далекий восточный край на промыслы и оседавшие в сибирской тайге как земледельцы и ремесленники. На-личие свободных, пригодных для земледелия земель стимулировало процесс их оседания.
Между пришельцами и местными жителями завязы-вались контакты хозяйственные, бытовые, культурные. Коренное население сибирской тайги и лесостепи в массе своей положительно относилось к вхождению в состав Русского государства.
Стремление избавиться от разорительных набегов более сильных соседей--южных кочевников, желание избежать постоянных межплеменных столкновений и распрей, наносивших урон хозяйству рыболовов, охотни-ков и скотоводов, а также осознаваемая потребность в экономических связях побуждали местных жителей к объединению с русским народом в составе одного госу-дарства.
После разгрома Кучума дружиной Ермака в Сибирь прибывают правительственные отряды (в 1585 г. под командой Ивана Мансурова, в 1586 г. во главе с вое-водами В. Сукиным и И. Мясным), начинается соору-жение на берегу Оби Обского городка, в нижнем тече-нии Туры возводится русская крепость Тюмень, в 1587 г. на берегу Иртыша против устья Тобола--То-больск, на водном пути по Вишере (приток Камы) до Лозьвы и Тлвды--Лозьвинский (1590 г.) и Пелымский (1593 г.) городки. В конце XVI в. в Нижнем Приобье был построен г. Березов (1593 г.), ставший русским ад-министративным центром на Югорской земле.
Для закрепления в составе России земель Прнобья выше устья Иртыша в феврале 1594 г. из Москвы была направлена небольшая группа служилых людей с вое-водами Ф. Барятинским и Вл. Аничковым. Прибыв сан-ным путем в Лозьву, отряд весной двинулся водным путем до Обского городка. Из-Березова на соединение с прибывшим отрядом были направлены березовские слу-жилые люди и кодекке ханты с их князьком Игичеем Алачевым. Отряд двинулся вверх по Оби в пределы Бардакова «княжества». Хантыйский князек Бардак добровольно принял русское подданство, оказал помощь в строительстве русской крепости, возведенной в цент-ре подвластной ему территории на правом берегу Оби при впадении в нее речки Сургутки. Новый город стал называться Сургутом. Все селения хантов, подвластные Бардаку, вошли в состав Сургутского уезда. Сургут стал опорным пунктом царской власти в этом районе Среднего Приобья, плацдармом для наступления на селькупский союз племен, известный под названием Пегой орды. Необходимость приведения Пегой орды в русское подданство диктовалась не только стремлени-ем царского правительства расширить число ясачных плательщиков в Приобье. Представители селькупской знати во главе с военачальником Воней в это время имели тесные контакты с изгнанным из Кашлыка чин-гисндом Кучумом, который в 1596 г. «подкочевал» к Пегой орде и собирался в 1597 г. совершить набег на Сургутский уезд.
Для усиления сургутского гарнизона в его состав были включены служилые люди Обского городка, ко-торый как укрепленное селение перестал существовать. Предпринятые переговоры с Воней не привели к поло-жительным для царских воевод результатам. Чтобы предотвратить военное выступление Вони на стороне Кучума, сургутские служилые люди по указанию1 воевод построили в центре Пегой орды русское укрепление-- Нарымский острог (1597 или 1593 г.).
Далее началось продвижение на восток по правому притоку Оби р. Кети, где сургутские служилые люди поставили Кетский острог (предположительно в 1602 г.). На волоке из Кети в бассейн Енисея в 1618 г. был со-оружен небольшой Маковский острог.
В пределах южной части тайги и в лесостепи За-падной Сибири в 90-е гг. XVI в. продолжалась борьба с остатками орды Кучума. Изгнанный еще казаками Ер-мака из Кашлыка, Кучум со своими сторонниками ко-чевал в междуречье Ишима и Иртыша, совершая набе-ги на татарские и башкирские улусы, признавшие власть русского царя, вторгались в пределы Тюменско-го и Тобольского уездов.
Для предотвращения разорительных вторжений Ку-чума и его сторонников решено было построить на берегу Иртыша новую русскую крепость. К се сооружению привлекли значительное число местных жителей: татар, башкир, хантов. Возглавлял строительные работы Анд-рей Елецкий. Летом 1594 г. на берегу Иртыша неподале-ку от впадения р. Тары появился Тарский город, под защитой которого жители Прииртышья получили воз-можность избавиться от господства потомков чингиси-дов Кучума. Служилые люди Тары выполняли военно-сторожевую службу в пограничном, со степью районе, наносили ответные удары Кучуму и его сторонникам-- ногайским мурзам и калмыцким тайшам, расширяя подвластную русскому царю территорию.
Выполняя указание правительства, тарские воеводы пытались завязать с Кучумом переговоры. В 1597 г. ему отправили царскую грамоту, призывавшую прекра-тить борьбу с Россией и принять русское подданство. Царь обещал закрепить за Кучумом кочевья по Ирты-шу. Но вскоре стало известно, что Кучум готовится к набегу на Тарский уезд, ведет переговоры о военной помощи с Ногайской ордой и Бухарским ханством.
По распоряжению из Москвы началась подготовка к военному походу. Скомплектованный в Таре Андреем Воейковым отряд состоял из русских служилых людей и татар Тобольска, Тюмени и Тары. В августе 1598 г. после ряда небольших сражений со сторонниками Ку-чума и зависимыми от него людьми в районе Барабы отряд А. Воейкова внезапно напал на главное стойби-ще кучумовых татар, находившееся на лугу неподалеку от устья речки Ирмени--левого притока Оби. Жившие по соседству в Приобье чатские татары и белые калмы-ки (телеуты) не успели оказать Кучуму помощи. Его ставка была разгромлена, члены ханской семьи взяты в плен. В бою были убиты многие представители знати, родственники хана, свыше 150 рядовых воинов-татар, по самому Кучуму с небольшой группой его сторонни-ков удалось бежать. Вскоре Кучум погиб в южных степях.
Разгром Кучума на Оби имел большое политическое значение. Жители лесостепной полосы Западной Сиби-ри увидели в Русском государстве силу, способную за-щитить их от разорительных вторжений кочевников Южной Сибири, от набегов калмыцких, узбекских, но-гайских, казахских военачальников. Чатские татары спешили заявить о своем желании принять русское под-данство и объясняли, что раньше не могли этого сде-лать, потому что боялись Кучума. Приняли русское подданство барабинские и теренинские татары, ранее платившие дань Кучуму. В составе Татарского уезда были закреплены татарские улусы Барабы и бассейна р. Омн.
В начале XVII в. князец томских татар (эуштин-цев) Тоян приехал в Москву с просьбой к правительст-ву Бориса Годунова взять под защиту Русского госу-дарства селения томских татар и «поставить» на их зем-ле русский город. Тоян обязался помогать царской ад-министрации нового города в обложении ясаком сосед-них с томскими татарами тюркоязычпых групп. В январе 1604 г. в Москве было принято решение о строительстве укрепления на земле томских татар. Отправленный из Москвы Тоян прибыл в Сургут. Сургутские воеводы, приведя Тояна к присяге (шерти), направили с ним в качестве сопровождающих несколько человек из слу-жилых людей на Томскую землю для выбора места строительства будущего города. В марте в Сургуте шло комплектование отряда строителей под начальством по-мощника сургутского воеводы Г. И. Писемского и то-больского сына боярского В. Ф. Тыркова. Кроме сур-гутских служилых людей и плотников в его состав во-шли прибывшие из Тюмени и Тобольска служилые лю-ди, пелымские стрельцы, тобольские и тюменские тата-ры и кодские ханты. Весной 1604 г. после ледохода от-ряд отправился из Сургута на лодках и дощаниках вверх по Обн до устья Томи и далее вверх по Томи до земель томских татар. В течение лета 1604 г. русский город на правом берегу Томи был построен. В начале XVII в. Томский город являлся самым восточным горо-дом России. Прилегающий к нему район нижнего тече-ния Томи, Средней Оби н Прнчулымья вошел в состав Томского уезда.
Страницы: 1, 2, 3, 4
