Итак, любовь к женщине пошла, такое чувство могут испытывать лишь люди ничтожные, считали греки.
Греческий гомосексуализм был важной составной частью всей греческой культуры, в особенности - греческого воспитания. Считалась вполне нормальной "любовь" между взрослым мужчиной и юношей 15-18 лет: именно в таких отношениях молодой человек получал воспитание, а педофилия рассматривалась как самая совершенная, самая прекрасная форма образования [11, С.56.].
Сегодня для большинства из нас все это звучит дико, хотя мы редко задумываемся о том, что наше отношение есть следствие проникновения христианских ценностей в культуру. Будучи глубоко семейной религией, христианство сформировало новые семейные ценности. А правильнее сказать, семейные ценности как таковые, ведь в эллинской культуре все обстояло совсем не так просто. Женщина, в силу своего бесправного положения, теряла власть над ребенком после того, как ему исполнялось 7 лет, отец всегда был занят более важными делами, чем возня с детьми, школа (образование), традиционно воспринимающаяся сегодня как второй после семьи образовательный элемент, для греков таковой не являлась.
Перечисленных примеров вполне достаточно, чтобы понять отношение мужчин к женщине в древности.
В античной культуре, в частности, не было даже оснований для будущего изменения положения, так как время греки и римляне представляли себе замкнутым на цикл, все повторялось, изменения не приветствовались. Необходима была "культурная революция" для того, чтобы не только мужчина, но и женщина смогла бы взглянуть на себя как на человека.
ГЛАВА 2. СРЕДНЕВЕКОВЬЕ: ПАТРИАРХАТ И ВЫЗОВЫ ВРЕМЕНИ
§1. Женщина - Прекрасная Дама или бесовское наваждение?
В Средние века мужчина был объявлен высшей формой человеческой жизни, женщину, даже крещеную иногда даже не признавали человеком.
Долгое время христианское духовенство не могло решить сложный для себя вопрос: имеет ли женщина душу?! В середине VI века Маконский церковный собор в числе прочих важных вопросов рассматривал и эту сложную проблему. Почти половина присутствующего духовенства категорически отвергла даже само предположение о том, что женщина может иметь душу, и лишь с перевесом в один-единственный голос собор христианской церкви признал, что у женщины, хоть она и является существом низшего порядка, все-таки имеется некое подобие души.
Значительно позже появились попытки доказать с помощью науки приоритет мужчин во всем. Были даже исследователи, которые были твердо убеждены, что материнское чрево - лишь вместилище, где развивается маленький человечек в виде семени-спермы.
Если говорить об эпохе средневековья, то первое, что приходит на ум, это, конечно же, рыцарская культура с ее почитанием Прекрасной Дамы, в основании которого - культ Богородицы.
Куртуазная любовь - новое явление, в результате которого в женщинах увидели объект, достойный любви. Когда сегодня мы говорим о рыцарском поведении, прежде всего, имеем в виду отношение к врагу и отношение к женщине. «Сражаться и любить» - вот лозунг рыцаря. Именно эти два компонента и формируют данный тип маскулинности. Отношение к врагу было очень показательным, поскольку славу рыцарю приносила не столько победа, сколько поведение в бою, так как сражение могло без ущерба для его чести кончиться его поражением и гибелью. Противника следовало уважать и предоставлять ему, по возможности, равные шансы. Использование слабости противника не приносило рыцарю славы, убийство же безоружного покрывало позором.
Отношение к даме стало необходимым компонентом рыцарского этоса и является таковым до сих пор. Быть влюбленным относилось к обязанностям рыцаря (безусловно, в Средние века Дамой являлась только равная, но в последующей трансформации этого типа маскулинности чертами, присущими Даме, наделяется обыкновенная женщина). Рыцарь должен был выражать заботливость, обожание и верность, готовность в любую минуту встать на защиту чести своей Дамы и любой женщины. Именно из куртуазных романов пришло к нам так называемое «рыцарское поведение» по отношению к женщине, состоявшее из преклонения, почитания и уважения к женщине только поэтому, что она таковой является.
И здесь проявляется двойственность феномена рыцарства: с одной стороны, внешнее ритуальное уподобление монашеству (посвящение, лишение сана и т.д.), с другой - появление внецерковного, светского элемента культуры. Наряду с экзальтированным почитанием абстрактной прекрасной дамы (Дон Кихот в романе Сервантеса как-то абсолютно "по-рыцарски" замечает Санчо Пансе, что для него не важно, существует ли Дульсинея на самом деле) существует презрительное отношение к женщине-жене, сестре и даже матери...
Несмотря на явление куртуазной любви, общество в целом, не разделяло подобных мнений в отношении женщи. Средневековые мыслители обычно смотрели на них как на низшие существа, неспособные к образованию. Женщина воспринималась по-прежнему как почва, которую необходимо возделать. Фома Аквинский объяснял такую позицию тем, что по своей природе «женщина несовершенна и появляется по ошибке; животворящая сила мужского семени производит совершенное подобие себе, тогда как дефект той силы или же внешнее влияние, такое, например, как южный ветер, сырой по наблюдению философа, приводит к рождению женщины. С другой стороны, природный мир показывает, что появление женщины нельзя считать ошибкой, поскольку она включается в естественный распорядок, требующий смены поколений. После трех тысячелетий принижения женщина не могла, конечно же, рассчитывать на то, чтобы быть вознесенной над доблестными рыцарями. Женщины радовались повышению своего статуса. А рыцари прославляли куртуазную любовь, дарившую им возможность очиститься и преисполниться благородства. В грубом, жестоком обществе, где почти невозможно было выдвинуться, рыцари могли гордиться тем, что они являются частью нравственной аристократии, открытой для представителя любого сословия.
Надо заметить, что привлекательной считалась именно добродетель женщины, а не ее личностные свойства. Женщина сама по себе, земная, телесная, каждая со своими талантами и своими недостатками, наделенная чувствами и разумом, оставалась невостребованной. Рыцарь стремился добродетелью завоевать добродетель. Дама была символом, она помогала ему на поле боя, в минуты слабости, припомнить, что есть добродетель, нащупать ее пульс, утвердить ее в своем сознании.
В то же время, у духовенства и монашества был свой взгляд на женский пол. Человек, с точки зрения проповедника, по преимуществу мужчина. Свой монастырский мирок - мужскую общину - он подсознательно принимает за модель общества вообще. Женщина в глазах проповедников - орудие дьявола, используемое в качестве средства совращения и погубления человека. Неискоренимая подозрительность и прямая вражда пронизывает почти все «примеры» монашества и духовенства, в которых фигурируют особы женского пола. Сфера же любви и влечения полов видится исключительно в качестве запретной, рождающей грех и сулящий гибель души вернее, чем что-либо ещё. Св. Тертуллиан говорил, что «...женщины являются вратами к дьяволу...», и что именно женщина изначально повинна в смерти Сына Божьего. Он же сказал, что «истинная христианка должна ненавидеть свою привлекательность, ибо она совращает мужчин». Св. Томас говорил «истинным христианином можно стать, лишь не прикасаясь ни к какой женщине. Лишь давшие обет безбрачия могут нести святой Дух». В средние века христианские священники и монахи сторонились даже тени женщины, чтобы не осквернить свою душу.
Отвращение монаха к женщине и его страх перед ней выдают его подавленное впечатление. Не отсюда ли такие высказывания: подобно тому, как повар не моет долго стоять у огня, рискуя перегреться, и человек не в силах все время выносить солнечный жар, который его сожжет, так нельзя находиться и близ женщины, - непременно случится нечто грязное.
Как птиц ловят с помощью сокола, так дьявол улавливает людей, используя приманкой женщину. Один лишь вид женщины приводит мужчину в возбуждение или в смятение, даже в тех случаях, когда он не знает, что такое женщина.
Страх монаха перед особой женского пола столь велик, что, перенося собственную мать через реку, отшельник обертывает руку в плащ, чтобы не прикоснуться ненароком к ее телу. Мать в негодовании: «Не мать ли я тебе?» Он: «Не гневайся, матушка, плоть женская - огонь». Приводя этот рассказ из житий отцов церкви, Жак де Витри заключает: «Да остерегутся братья-монахи от общения с сестрами-монахинями или иными женщинами».
Свои аргументы под мужской шовинизм подводили и ученые. Казалось бы, у женщины в глазах богослова имеется немаловажное преимущество: согласно «Книге Бытия», она сотворена в раю, тогда как мужчина - вне рая, но, как писал Амвросий, сие лишь доказывает, что ни достоинство места, ни благородство происхождения в счет не идут, существенна одна только добродетель, и поэтому мужчина выше женщины. Удел женщины - повиноваться мужчине, и проистекает он не из природы, как утверждает Августин, а из ее вины - первородного греха, в который она вовлекла мужа.
Любовь внушает монаху страх и отвращение. Один отшельник не мог подавить в себе чувства к женщине, которое возникло еще в период его жизни в миру, даже и после того, как она скончалась. У проповедника, естественно, не находится слов сочувствия к страдающему от любви человеку. Смысл рассуждения - необходимость преодолеть бесовское наваждение. Чтобы победить искушение, тот отшельник пришел к могиле возлюбленной и, взяв часть ее останков, поднес их к носу, - только так сумел он излечиться от соблазна.
Дьявол то и дело подвергает монахов и святых к искушению, подсылая им женщин, пытающихся совратить их с пути добродетели. Успехом пользовалась история о распутнице, которая уговаривала святого человека согрешить с нею. Он привел ее в многолюдный город, на рыночную площадь и предложил: «Давай совокупимся». Она: «Господин, здесь много народу, - увидят нас». А он: «Ты стыдишься согрешить перед людьми, а я еще более стыжусь грешить с тобою в своем отшельничестве перед Богом и ангелами Его». В другом «примере» такого же содержания блудница пытается увести святого мужа во все более потаенные места своего дома, где их не видит никто, кроме бога, а он отвечает: «Коль Бог видит нас, как же осмелимся мы на глазах Его сотворить столь постыдное дело?» В сокрушении блудница обратилась на путь спасения.
Особое беспокойство духовенства вызывало страсть женщин украшать себя. Нарядные платья, пышные прически, притирания и другие хитрости - все это плод дьявольского внушения. С помощью этих средств женщины губят сыновей Господа. К подобным ухищрениям прибегают даже старухи, так что на улице можно догнать молоденькую красавицу и, заглянув ей в лицо, увидеть старуху.
Другой порок женщин - болтливость и склонность браниться. Когда молодая жена попросила совета у старухи, как ей жить в мире с мужем, который с ней почему-то плохо обращается, старуха посоветовала ей встать утром пораньше, пойти на огород и, почитав трижды Pater noster, троекратно вопросить траву, как ей быть, и выслушать ее ответ. Молодая женщина так и поступила, а старуха, спрятавшись в траве, низким голосом отвечала на ее вопрос: «Молчи, и будет мир; возвратившись, не разговаривай». Ибо болтливость женщин, следует мораль - величайшее бремя.
Некто плыл на корабле по морю весте с болтливой женой, и когда во время бури моряки сказали, что наибольшие тяжести надобно сбросить в воду, он предложил свою жену, ибо на всем судне не найдется ничего более тяжелого, нежели ее язык. Вот причина того, заключает проповедник, почему мужья ненавидят своих жен и плохо с ними обращаются.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5
